Дмитрий Петров - Призрак киллера

«Одеваться? — спросил он себя и ответил тут же: — Нет, много чести для хулиганов…»

Он рывком открыл свою дверь и вышел в коридор. На Щелкунчике были майка и трусы — шелковые, спортивные, голубого цвета. От его внезапного появления мгновенно наступила тишина, которая, правда, длилась не больше пары секунд.

За это время он сумел рассмотреть, что же тут происходит. Парней, как ни странно, оказалось трое, только один из них вел себя совсем тихо и стоял, прислонившись к стене и наблюдая за происходящим.

Зато двое других были настоящими громилами. Одного взгляда на обоих было достаточно, чтобы понять, что они местные. Каждому из них было не больше двадцати пяти лет, они были высокого роста и широки в плечах. Одеты именно так, как одеваются хулиганы в российской провинции, — то есть по-идиотски. Наряд у всех троих был одинаковый: дорогие джинсы на кривых ногах, белые сорочки со свежими воротничками и яркие галстуки — широкие, расписанные петухами, вышедшие из моды ровно три года назад. Свежие белые рубашки и расписные галстуки говорили о том, что парни были в ресторане…

Сочетание джинсов с галстуком производит тяжелое впечатление на неподготовленного человека, но в данном случае Щелкунчика поразили лица парней, вернее то, что должно называться лицами.

Эти рожи с остекленевшими пьяными бессмысленными глазами, эти мокрые губы на слюнявых ртах, плохие гнилые зубы, редкие волосы на головах — все говорило о тяжелом вырождении.

То ли парни были родными братьями, то ли вырождение делает людей похожими друг на друга дебильными чертами, но вся троица была как на подбор. Только двое бушевали, а третий уже ничего не мог и только тихо поводил глазами из стороны в сторону.

«Понятно, — определил Щелкунчик с первого взгляда. — Семь поколений алкоголиков даром не проходят…»

На рожах у парней действительно было написано все — что они восьмое поколение животных, которые пили плохой самогон, занимались кровосмесительством, неправильно питались…

«Полные подонки, — сказал себе Щелкунчик. — Только будь осторожен. Убивать нельзя категорически — потом некуда будет убрать тела… Не убивать».

Дав себе такую команду, он обратился к парням и сказал им как можно спокойно:

— Почему шум? Вы мне мешаете спать.

— А ты кто такой? — тут же сказали ему двое громил со всеми признаками дегенератизма. — Те че надо, мужик?

— Это не ваш номер, — ответил Щелкунчик, все еще продолжая говорить спокойно. — Здесь живет моя знакомая. Что вы от нее хотите?

— Ах, твоя знакомая! — захохотали парни и двинулись на Щелкунчика. — Сейчас и с тобой разберемся.

Ну что ж, дело было наполовину сделано. Теперь внимание подонков переключилось на Щелкунчика, и осталось только разделаться с ними.

— Че те, мужик, надо? — все время бессмысленно повторял старший подонок, и на губах его при этом пузырилась слюна. — Че ты встрял?

— Я не мужик для тебя, — сказал Щелкунчик, чуть отступая назад по пустынному коридору. — Я для тебя — благородный господин. Или можешь называть меня сэр, так тоже можно…

В руке у старшего подонка оказался нож. Нож был обычный, складной. Лезвие блеснуло в воздухе, парень попытался пырнуть Щелкунчика. Сделал он это неумело, видно было, что тренировался в парадных да на огородах…

Ударом ноги Щелкунчик выбил нож, который, описав дугу, упал на ковровую дорожку, после чего одним прыжком, как пантера, бросился на громилу. Тот растерялся, не ожидая такой внезапности нападения. Кроме того, он думал, что Щелкунчик попытается ударить его рукой или ногой, а прыжка на себя не ожидал.

Щелкунчик бросился на подонка и, прижавшись к нему всем телом, обхватил руками за торс и мгновенно ударил головой в переносицу.

При таком ударе самое главное — не слишком пострадать самому. То есть нужно так вовремя и правильно наклонить свою голову, чтобы ударить верхней частью черепа, наиболее прочной и нечувствительной к боли. Если ударить правильно, то даже при сильнейшем ударе почувствуешь только незначительную боль да, может, еще на мгновение чуть зашумит в голове. Зато для противника такой удар в любом случае будет ужасен.

Как ни тренируй себя, каким выносливым ни стань, а удар в переносицу — это непереносимо…

Старший подонок, получив этот удар, тут же осел на пол и схватился руками за физиономию. Он свалился, как куль, и перестал представлять какую-либо опасность. Это только в кино герои бьют друг друга по лицу из всех сил, а потом продолжают драться и бегать. В реальности же человеческий организм устроен так, что зачастую одного сильного удара в лицо вполне достаточно, чтобы уложить врага надолго. Если даже он не попадет в больницу на пару месяцев с множественными переломами лица, то уж, во всяком случае, будет неспособен продолжать бой…