Дмитрий Петров - Призрак киллера

Щелкунчик ощерился перед зеркалом и разглядел себя. Красавец, что и говорить! Нос распух и стал синюшного цвета. Теперь должен пройти день, а то и два, пока нос не примет нормальный вид.

А что касается зуба, то у него не стало уже двух зубов на видном месте — теперь он вдвойне Щелкунчик, как сказала бы Полина… Интересно, как они добрались до места — Надя с детьми? Надо им позвонить туда, к Андрису на хутор…

Прополоскав рот и продезинфицировав его таким образом, Щелкунчик вновь вышел к своим новым знакомым. Те о чем-то говорили, но при появлении Щелкунчика резко смолкли.

— У меня к вам несколько вопросов, — сказал Щелкунчик. — А именно — три. Три вопроса.

— Прямо Сфинкс какой-то, — фыркнул Яков Бекбулатович и пожал плечами. — А из нас делает Эдипа… Подумайте, три вопроса у него…

Щелкунчик не знал, кто такой Эдип и что за вопросы задал ему Сфинкс, но в словах и в тоне Якова Бекбулатовича не обнаружил недоброжелательства, так что не обратил на них внимания.

— Во-первых, — сказал он, усаживаясь обратно на диван, — кто вы такие? Во-вторых, зачем вам нужна эта бумага? Ну, докажете вы незаконность сделки… Вам какая от этого польза? Это второй вопрос. Пожалуйста, я бы хотел получить ответы, потому что больше я не согласен сотрудничать с кем бы то ни было, не зная про них ничего.

Мужчины помолчали, переглянулись.

— А третий вопрос? — спросил тот, что был в роговых очках. — Вы сказали, что у вас три вопроса, а назвали только два…

— Третий потом, — сказал Щелкунчик твердо, на что долговязый хмыкнул:

— Ну как вы не понимаете, господа? Третий вопрос будет о Нине…

Щелкунчик покраснел, потому что это была правда, и метнул на долговязого гневный взгляд, но ничего дерзкого больше не ответил.

— Третий потом, — только повторил он упрямо.

— Ваши первый и второй вопросы, — начал в академической манере Яков Бекбулатович, — представляют собой одно целое и в этом смысле дополняют друг друга. Ответив на первый, мы тем самым ответим автоматически и на второй. И наоборот…

То ли Яков действительно был профессором и привык так рассуждать, то ли он наслушался по телевизору выступлений Собчака…

— Бумага нам нужна для того, чтобы незаконную сделку расторгли, чтобы металлургический комбинат вновь был выставлен на торги, — сказал Яков в результате. — А нужно нам это для того, чтобы самим купить контрольный пакет акций и самим стать владельцами комбината. Разница между нами и банком «Солнечный» состоит в том, что они купили его не на свои деньги, а на чужие, и, таким образом, комбинат со всеми его перспективами и доходами фактически уплыл за границу. Он практически стал иностранной собственностью, и сверхприбыли из него будут «качать» вовсе не на благо России, а совсем в другую сторону. Мы же хотим честно вступить во владение, хоть у нас и меньше денег, чем у «Санрайза». Это мы будем эксплуатировать комбинат на благо нашей страны, от этого все выиграют. Понятно?

— Это понятно, — ответил Щелкунчик неохотно. — Непонятно только, кто же вы такие. Слова, которые вы сейчас сказали, очень благородные и красиво звучат. Но я хотел бы понять про вас больше.

Это самое «больше» было ему немедленно предоставлено. Яков Бекбулатович вытащил из кармана удостоверение и протянул его Щелкунчику. После этого достал из кейса некий документ и положил его рядом с удостоверением.

— Мы — это банк «Заря», — пояснил он спокойно. — Я — его управляющий, а это мои коллеги. — Он обвел глазами двоих своих спутников. — Так вас больше устраивает?

Щелкунчик изучил удостоверение и документ на бланке, в котором было решение собрания акционеров банка «Заря» о назначении Якова Бекбулатовича управляющим…

Теперь все стало более или менее понятно.

— Я бы сказал, что вы отличаетесь удивительными странностями, — заметил долговязый. — Еще ни один киллер в мире не требовал у своих нанимателей удостоверений личности и прочих подробностей… Мне, во всяком случае, так кажется.

— А вы не нанимаете меня в качестве киллера, — парировал Щелкунчик. — Я вообще не согласен быть киллером.

— Давно ли? — поднял брови долговязый.

— Ну, не будем уточнять сроки, — ответил Щелкунчик. — Что бы я ни делал раньше, теперь я не киллер. И вы предлагаете мне нечто совсем иное, если я не ошибаюсь. Потому что если вы хотите, чтобы я стал киллером для вас, то я отказываюсь и говорю вам, что вы просто обратились не по адресу.

— Вы совершенно правы, — тут же заговорил вновь Яков Бекбулатович. — Никто не предлагает вам ничего подобного… При чем тут киллер? Мы не нуждаемся в услугах киллера. Пусть этим занимается банк «Солнечный»… Мы хотим получить бумагу — то есть то, что скрыто от общества и закона, то, что является свидетельством преступления и подлога. И получить ее хотим именно для того, чтобы обеспечить торжество закона и соблюдение интересов нашего государства. А уж если мы хотим извлечь пользу для себя из соблюдения законов — это наше право. И вы… — Яков взглянул на Щелкунчика. — И вы достанете нам эту бумагу. Все, что вам нужно, мы вам предоставим, можете не сомневаться. Вы тут сказали, что плохо разбираетесь во всех этих вопросах… Ну, так вот, я вам сразу отвечу на ваш невысказанный третий вопрос. Забегу, так сказать, вперед. — Мужчина оглядел своих спутников и закончил: — Вместе с вами будет работать и Нина. Она понимает во всем этом гораздо больше вас, и она будет вам помогать. Или вы — ей, это уж как вам больше понравится называть.