Дмитрий Петров - Призрак киллера

— Это кто? — спросил он, кивая на галерею фотоснимков.

— Это мой брат, — сказала Нина и добавила: — Младший брат. Мой бывший младший брат.

— Почему — бывший? — не понял Щелкунчик.

— Потому что он теперь мертв и похоронен, — ответила спокойно Нина, глядя на Щелкунчика своими странными глазами. — А труп, лежащий в земле, уже не человек и не может быть никому ни братом, ни другом, ни отцом… Труп — это просто труп, разлагающееся белковое соединение.

— Пойдем отсюда, — предложил Щелкунчик, и они перешли на кухню, где все не было так тягостно. Стояла посуда, кипел чайник на итальянской плите «Индезит» — все как в телевизионной рекламе, и не так страшно…

Процитировав эти строки, Нина пояснила великодушно:

— Это Мандельштам, не смущайся… Я сегодня не в себе с самого утра. Похороны были только вчера.

Она рассказала, что в последний перед своим отъездом в Синегорье день она пыталась дозвониться до брата, но не могла — телефон не отвечал. Она подумала тогда, что он на какой-нибудь очередной тусовке, и успокоилась. А из Синегорья звонила тоже несколько раз, и все безрезультатно. Вот тогда она забеспокоилась и, примчавшись в Москву, первым делом бросилась домой к Алексею…

Пришлось звать слесаря и выламывать замок во входной двери. И только потом она увидела разложившийся и вздувшийся труп младшего брата.

— Наши папа с мамой погибли в авиакатастрофе, — сказала Нина. — Это было очень давно, и с тех пор мы с Алешей были самыми родными людьми на земле. Хотя у каждого из нас и была своя жизнь… И все же… И в эту мою последнюю поездку фактически он меня отправил.

— Так ты все видела? — спросил Щелкунчик. — Я имею в виду — ты была первая, кто обнаружил его мертвого? Значит, он был там, в квартире, все это время, все эти дни?

Это был еще один удар по Щелкунчику, по его психике. Прежде он никогда не задумывался о том, что же бывает потом с телами убитых им людей… Он просто убивал и уходил. И что было потом — он не знал и не интересовался. Так, значит, все это время, пока он был в Синегорье, пока пил в ресторане, пока кокетничал с Алис, потом спал с Ниной и Леной — глупой девочкой, труп лежал в пустой квартире?

Какой ужас…

Как-то Щелкунчик читал о том, что душа умершего человека девять дней находится на земле, рядом с телом. И что же — все это время она, душа несчастного Алексея, носилась по пустой квартире, глядела на брошенное мертвое тело и страдала?

Ай-яй-яй…

— Ты понимаешь, что я испытала? — спросила Нина и жалобно посмотрела на Щелкунчика. Потом она шмыгнула носом и достала из ящичка кухонного стола уже знакомую ему металлическую коробочку.

Виновато посмотрев на собеседника, Нина открыла ее и сказала тихо:

— Ты ведь меня не осуждаешь за это?

Так вот отчего у нее такие расширенные зрачки и неуверенные движения рук — это действие кокаина.

Теперь в ход пошли и те аксессуары, которых Щелкунчик не обнаружил в свое время в ее сумочке. Появился полный набор: опаленная ложка с гнутой ручкой и шприц.

Нина зажгла стоявшую на столе свечу и на ее пламени приготовила в ложке порцию дьявольского зелья. Потом, мастерски орудуя жгутом, сама сделала себе укол и выронила шприц на стол. Он покатился, и Щелкунчик едва успел его подхватить. Ему показалось, что теперь глаза Нины сделались еще шире, еще больше и трагичнее.

Действие кокаина было почти мгновенным, может быть, оттого, что это была явно не первая порция за день. Нина таким образом «отходила» от мрачных впечатлений последних дней.

— Вчера я похоронила его, — сказала она отрешенно. — Не было никого из его институтских друзей, все отвернулись… Только его новые случайные дружки. Даже не знаю, как они узнали.

— Ты сообщила в милицию? — поинтересовался Щелкунчик.

— Конечно, — кивнула Нина. — Сразу же и сообщила… Они сказали, что начато следствие.

Теперь Щелкунчик понял, отчего на похоронах Алексея были его знакомые педерасты. Все произошло так, как он и предполагал с самого начала — милиция кинулась искать убийцу среди любовников погибшего… Вот они и узнали.

Постепенно, по мере того как действие кокаина усиливалось и Нина возбуждалась, ее рассказ становился все более содержательным и бессвязным одновременно.

Нине хотелось рассказать об Алексее побольше — для нее это было как бы поминками по брату.

Алексей был педерастом с ранней юности, такова была его генная природа. Бывают гомосексуалисты, которые называются «двустволками», то есть они могут спать с мужчинами и с женщинами. Бывают такие, кто стал извращенцем в силу каких-то причин и обстоятельств жизни.