Дмитрий Петров - Призрак киллера

«Откушенному» вообще повезло меньше — у него не было ран, кроме носа, и поэтому его ожесточенно пинали ногами мгновенно расхрабрившиеся посетители.

Сколько прошло времени, Щелкунчик так точно и не узнал, потому что некоторое время он сидел, тупо глядя перед собой. Ему что-то говорили, о чем-то спрашивали, но он был сосредоточен только на одной мысли — сохранить деньги в кармане да еще заветный конверт с «заданием»…

Только когда перед его глазами возникли форменные милицейские брюки, Щелкунчик как бы пришел в себя и встал, опираясь на поданную ему руку. Теперь он был героем. Вокруг все восторженно смотрели на него и рассказывали милицейскому наряду о том, как было дело. Под руку с сержантом Щелкунчик прошел к машине, и его повезли в ближайшее отделение.

Никогда прежде Щелкунчик не бывал в отделениях милиции. И не было повода, да и интереса к этим местам он не испытывал. Его провели мимо «обезьянника», где понуро сидели задержанные за ночь патрулями граждане, и привели в кабинет на втором этаже, где и начали снимать с него допрос. Сначала Щелкунчик беседовал с одним офицером, потом присоединился второй, чином повыше.

Была обычная милицейская канитель: документы, фамилия, имя и отчество, год рождения… Образование, прописка… Семейное положение, место работы… Потом Щелкунчик медленно и спотыкаясь рассказал о том, как было дело. Говорил он неохотно, все время чувствовал себя каким-то заторможенным, и только потом понял, что все закончилось хорошо и все эти офицеры в общем-то хорошо и уважительно разговаривают с ним.

Принесли кофе и булочку. Кофе был растворимый, плохого качества — кофейная пыль, но Щелкунчик жадно заглотал его, потому что не понимал, отчего он в таком состоянии, думал, что это действие выпитого спиртного. Он ведь выпил довольно много…

— Откуда вы так хорошо владеете огнестрельным оружием? — спросил его вдруг офицер, сидевший напротив за столом. — Вы буквально за считанные секунды разоружили бандита и выстрелили в другого, — пояснил он недоуменно.

До Щелкунчика не сразу дошел смысл вопроса, но потом он усмехнулся и пожал плечами.

— Большая практика, — сказал он загадочно.

— То есть? — подскочили оба офицера — старший лейтенант и еще один, в штатском.

— Я же отставной военный, — пояснил Щелкунчик лениво. — Да вы у себя записали, я вам уже сказал…

Некоторое время по телефону проверяли данные, которые Щелкунчик сообщил о себе. Когда все подтвердилось, выяснилось, что его показания полностью совпадают с тем, что рассказали в других комнатах посетители кафе, привезенные сюда же. По всем статьям Щелкунчик выходил героем и спасителем…

— Вам придется еще пару раз прийти к нам, — сказали ему напоследок. — Дело серьезное, могут быть еще какие-то вопросы. Вы никуда уезжать не собираетесь пока?

— Уезжать?.. Нет, что вы, — ответил Щелкунчик равнодушно, подумав о том, что, даст бог, через неделю-другую будет уже очень далеко отсюда.

А под конец Щелкунчика попросили пройти в соседний кабинет, где сидел начальник отделения.

«Зачем бы это?» — удивился было Щелкунчик, но тут же понял зачем.

Подполковник милиции был свежевыбрит и причесан. Вообще он выглядел так, словно его только что прогладили утюгом и побрызгали одеколоном. Для ночного времени это было странно, как и вообще его присутствие на службе в столь поздний час. Только круги под глазами выдавали, что человек здорово утомлен.

«Бедняга, — пожалел его Щелкунчик. — Этот, кажется, приличный человек… Не пьянствует в сауне и не спит с чужой женой в мягкой постели, а работает круглые сутки — сразу видно… Трудяга, не в пример большинству других. И уж точно не в пример всякому начальству. Наверное, он потому и задержался в начальниках отделения, а не пошел наверх. Порядочных всегда придерживают, чтобы глаза не мозолили…»

Потом он взглянул на свежий воротничок форменной рубашки, на начищенные ботинки, когда подполковник встал навстречу из-за стола, и отметил с удовольствием: «И настоящий офицер!»

Щелкунчик и сам был таким же офицером, когда служил в армии. Его отец, тогда уже отставник, всегда говорил сыну:

— У офицера есть много отличительных качеств. Но есть такие, которые сразу не видно — честь, например… О чести трудно сразу, с первого взгляда, сказать — есть она или нет… А вот такое качество, как подтянутость, — это бросается в глаза. Это — офицерское качество…

С тех пор Щелкунчик всегда знал — можно пить всю ночь, можно потерпеть жизненный крах, можно рыдать из-за измены жены и даже ночью искать веревку, чтобы покончить с жизнью… Но если ты все-таки не покончил с жизнью и к утру остался жив, то тебе нужно идти на построение, к солдатам и сержантам…