Андрей Воронин - Дальнобойщики

Видя, какой оборот принимает дело, Мельников ринулся на помощь другу. Не думая о собственной безопасности, он воспользовался секундным замешательством кавказца и отвел направленный на него пистолет в сторону. Затем рванулся вперед, смяв и опрокинув противника. Однако больше трех шагов сделать ему не удалось: тяжелая рукоять пистолета водителя джипа, подскочившего сзади, опустилась на затылок, как раз в то место, где еще не зажила рана. Он как подкошенный рухнул на землю.

Когда с ним было покончено, Шилов стремительным, словно бросок кобры, движением склонился над Егором, схватил его за ворот рубашки и встряхнул.

— Ты кого поиметь вздумал, ублюдок? Меня? Я же тебя, сучонка, из дерьма вытащил, от долгов отмазал, работу дал. А ты меня кинуть решил! Щенок паршивый, говори, зачем в грузовике шарил, руки свои поганые куда не нужно совал? — брызгая слюной заорал он.

Его лицо раскраснелось, и только шрам на щеке оставался мертвенно-бледным, зловеще искривляясь и придавая выражению демонический вид.

Егор прохрипел в ответ что-то неразборчивое.

— Отпусти немного удавку, задушишь, — распорядился Шилов. — Мертвым он мне ни к чему. Пока.

— Мы… мы не шарили. — прошептал Егор.

— Врешь, гаденыш! Я все знаю! Ты дурку здесь не включай, не выйдет. Со мной это не пройдет. Следов наоставляли, как куропатки на первом снегу, весь перед исцарапали, искорежили, сосунки! Кого провести хотели, меня?! Нет. Меня не проведешь. Я таких неудачников, как ты, за версту вижу. Только и смотрите, как на холяву разжиться. Деньги самому добывать нужно. А то строят из себя праведников, а на самом деле только и зыркают, где бы чего прихватить. Ненавижу! — со злостью прошипел Шилов. — Зачем лазил в тайник? Ну, говори?

— Нет.

Нет, говоришь! А о семье своей подумал, а о нем? — Шилов кивнул на неподвижно лежавшее тело Мельникова. — Я всю твою семейку до седьмого колена за два дня вырежу! Ты этого хочешь? Этого? Ты о них подумал?

Егор почувствовал, что, несмотря на ослабление удавки, скоро потеряет сознание. Он был еще слаб. Очень слаб. После последней переделки силы восстанавливались медленно. Он взглянул на искаженное яростью лицо авторитета, и на него сошло озарение. Он понял и пришел в ужас. Перед ним стоял маньяк, форменный психопат, способный на все. А Женька, маленькая Надюша? Как же они?

— Да. Мы. Мы вскрыли твой чертов тайник, — выдохнул он.

Удавка вокруг шеи ослабла. Теперь он мог свободно дышать и разговаривать.

— Говори. Говори все!

Хрипло дыша и растирая рукой шею, на которой багровел тонкий след от струны, Егор произнес:

— Пусть помогут моему напарнику.

Шилова перекосило:

— Ты смеешь требовать?

— Да, смею, — решительно заявил Егор, стойко выдержав испепеляющий взгляд. — Иначе можешь резать на куски, я ничего не скажу. А ты хочешь знать правду, ты должен ее знать. Правильно?

После короткого раздумья Шилов кивнул своим людям:

— Оттащите его в сторону и откачайте. Но не спускайте глаз. Дернется — стреляйте, — затем снова обратился к Шувалову: — Доволен?

— Да.

— Теперь выкладывай. Помни, твоя жизнь зависит от правдивости. Если соврешь, петля сожмется, и ты труп.

— Я и так труп. Ты все равно нас прикончишь. Мы — лишние свидетели. Всего лишь использованная часть сложного механизма, одноразовые винтики. Мы не в счет. Ты ведь с самого начала планировал нас убить. Где-нибудь там, в Румынии. А трупы бросить в реку или закопать, чтобы никто не хватился и не заподозрил тебя. Да и кто на тебя подумает? Каждый день гибнут дальнобойщики. Ничего необычного, еще одно ограбление и убийство. Зато ты будешь спокоен. Не правда ли, Шило? — сделав ударение на кличке авторитета, горько усмехнулся Егор.

— Нет!

— Ну, не обманывай хоть сейчас. Признайся. Чего тебе скрывать, ты ведь разговариваешь с мертвецом. Не бойся.

Тонкие губы авторитета сжались в одну прямую линию. Слова правды больно уязвляли его самолюбие. Они словно лишили его одежды, выставив наготу на всеобщее обозрение. Он недооценил Егора Шувалова, считая обыкновенным шоферюгой, туповатым и доверчивым. А вышло все совсем не так, не по его замыслу.

— Ты догадлив. — процедил он.

— Значит, ты нас все-таки собирался пустить в расход?

— Возможно.

— Тогда сейчас ты нас убьешь тем более, — уверенно произнес Егор. — В таком случае я больше тебе ничего не скажу. Какой смысл?

— Иногда лучше умереть, чем жить.

— Угрожаешь? — Егор презрительно посмотрел на авторитета. — На это вы только и способны — запугивать и убивать. Мне все равно.