Ирина Лобусова - Чужая кожа

— Я приеду утром. Ты еще не успеешь уехать. Я хочу увидеть, во что превратился дом.

— Я не знаю, зачем тебе это нужно, но хорошо, делай, как хочешь. Завтра утром я буду ждать тебя там.

— Теперь ты уйдешь.

— Нет!

— Теперь ты уйдешь, Вирг Сафин.

— Ладно, если ты так хочешь.

— Да. Я так хочу.

Темнота скрывала очертания его тела. Таким бесцветным и скомканным оказался конец нашей истории. Я повернулась к нему, прошептав:

— Да святится имя твое…

Темнота была полна враждебных, окружающих меня шорохов. Я прогоняла их руками. Я опустила правую руку вниз.

Он был отпечатан в моем сердце. Во всем моем теле больше не существовало кожи. Я не умела молиться, но я упала на колени, проговаривая быструю, кощунственную, только что сочиненную отчаянную молитву.

Громко хлопнула входная дверь.

Я стояла на коленях всю ночь. Ноги затекли, я повалилась на бок, и только тогда поняла, что устала, измучена, мне холодно, ноги ноют, как в тисках, и я совершенно больна от прошедшей ночи. Все мое тело била жестокая непреходящая дрожь.

Вирга Сафина в квартире моей уже не было. Я распахнула настежь окно. Воздух был невероятно морозным. Вспомнила о ледяном январе только тогда, когда иглы-струи добела раскаленного мороза пронзили то, что осталось на теле моем вместо кожи. Ледяные иглы холода, уничтожающие в первую очередь мозг.

Быстро закрыв окно и плотнее закутавшись в теплый махровый халат, я принялась ходить по квартире кругами вокруг раскрытой постели, еще хранящей тепло его тела. Я прекрасно помнила свое обещание ранним утром приехать к нему в дом.

Зазвонил мобильник. Это была Сильвия. Мы поговорили минут пять. Потом я сделала еще один звонок — так называемый контрольный выстрел. К моему глубокому удивлению, ведь я все еще надеялась, что в плане что-то пойдет не так, он попал точно в цель.

Все шло так, как и должно было идти: морозный январь и раннее утро, в котором больше не было Вирга Сафина. Не было в квартире, по которой я выписывала мучительные круги.

Немного успокоившись, я остановилась, перевела дыхание и поспешила в душ. Упругие струи горячей воды остро резанули мое тело и, потянувшись к бутылочке с шампунем, я начала ощущать себя совершенно другим человеком. В моем облике появились человеческие черты, а мое тело прекратило быть жестким сооружением из колючей проволоки и разбитых острых осколков. Когда обновленная я вышла из душа, то поняла, что теперь смогу жить.

Я высушила волосы феном, позавтракала, оделась потеплей и поехала в поселок к дому Вирга Сафина, чтобы посмотреть, во что превратился дом.

В этот раз дорога показалась мне особенно долгой. Электричка ползла невероятно медленно, проводами постанывая свою унылую песню. В промежуточных станциях в вагон забивались какие-то попрошайки и бомжи. Все казалось плавающим в тумане, превращающем все предметы и людей, окружавших меня, в какую-то сплошную, бесформенную кучу, в которой людские руки и ноги, соединившись с окрестными елками, превращались в дикий сюрреалистичный пейзаж. Мысли мои тоже были похожи на такое же бесформенное месиво. Они скакали по разным предметам, не заостряясь ни на чем. Так прошло два часа этой невероятно долгой дороги. Я позвонила. На звонок ответили сразу.

— Я скоро буду в доме. Уже подъезжаю совсем близко.

— Отлично! Встречу тебя и целую часть дома постараюсь хорошо протопить. В доме стоит ледяной холод. Рабочие отключили отопление. Впрочем, есть, чем топить. Рабочие притащили кучу каких-то баллонов с газом, очевидно, для сварки. Я постараюсь подключить этот газ.

— Ладно, давай. Вот уж не думала, что в доме все настолько серьезно!

Когда я вышла на знакомом перроне станции, воздух показался мне кристальным. Я даже обрадовалась старому облезлому перрону, как всегда радуются старому другу, за которым не устаешь скучать. Я спешила к дому Вирга Сафина, бежала так быстро, что гравий автомобильной дороги рассыпался из-под моих ног яркими искрам. Я чувствовала себя невероятно счастливой. Какая-то сила гнала меня вперед.

Ворота были открыты, а будка охранника пуста. Возле ворот, во дворе, стоял джип — черный мерседес Вирга Сафина. Значит, Сафин был в доме.

Я побежала к дорожке, уже не сдерживаясь. Сознание мое фиксировало всякие мелочи: оконные рамы, которые вынули во втором этаже, строительный кирпич возле крыльца. Входная дверь была открыта настежь, и это было последним, что я запомнила в тот момент.