Ольга Гаврилина - Смерть на фестивале

«Видимо, опять команда уборщиков приезжала», – отметила про себя Лола.

Лола совсем не хотела есть, но после тяжелой российской кухни не посмела отказаться от тонко нарезанного холодного осьминога с зеленью и сразу отправила кусочек себе в рот. Стол уже был накрыт, но они решили поесть в постели, «чтобы зря время не терять», как сказал Никола. «До чего же он иногда бывает приземленный…» – подумала Лола и пошла в душ. Оглянувшись, она заметила, как Никола начал собирать посуду на поднос. Улыбнулась, увидев, как аккуратно он раскладывает приборы и ставит бокалы, старательно вытирает салфеткой запотевшую бутылку просекко и осторожно несет все в спальню. Эти жесты совсем не соответствовали суровому образу Капелини, которого знала и уважала вся Италия.

Она проснулась одна и смутно вспомнила, как Никола поцеловал ее перед уходом на работу. Яркие пронзительные лучи уже светили в полную мощь и заливали всю комнату. Она быстро вскочила, надела шорты и майку, босиком прошлепала по нагретому солнцем полу на кухню. Она прислушалась к своему телу – несмотря на вполне бодрое состояние, после ночи любви тянуло мышцы, чувствовалась непривычная ленная расслабленность, о работе думать не хотелось – вот что значит неделями быть в отъезде.

Налив воды в кофейник, насыпала кофе горкой, немного утрамбовала, она поставила его на огонь и открыла компьютер. Дело, о котором говорил Никола, было восьмилетней давности. Тогда Лола еще только мечтала о карьере журналистки, а уж о своей собственной передаче боялась даже задумываться. Пролистав информацию, она получила полное подтверждение слов бывшего следователя – Матео Гавардо был оправдан по всем пунктам. Стоит ли продолжать рыться в материалах того времени и разыскивать другие версии? День предстоял непростой.

Кофейник гневно забулькал, Лола выключила конфорку, налила густой кофе в маленькую чашечку с толстыми стенками. По кухне разнесся умопомрачительный аромат. Не успела она приложиться к кофе, как на столе заверещал и задергался мобильник. «Дана», – высветилось на дисплее.

– Привет. С приездом!

– Привет! – бодро отозвалась Лола.

– Значит, так, – помощница тут же приступила к делу, – Гавардо подтвердил свое присутствие на программе! – Лола отметила про себя, как Дане удается думать наперед и будто читать мысли. – Дальше: криминалист и психолог – это как обычно. Актер Леоне Дзанни находится в другом городе, так что отпадает. У меня еще Клаудио Консоли записан, это кто? От него никаких звонков не поступало, и его номера я не вижу.

– Это продюсер, я сама им займусь сегодня, постараюсь его тоже к нам вытащить.

– Да уж постарайся, а то что-то совсем негусто гостей получается.

– Нам еще надо будет стендап с родителями Ванессы сделать. Они вчера согласились на съемку. Хотела тебя запустить к ним в Сицилию, но ты мне здесь нужна, так что начальству сообщи о необходимости синхронного включения. С техниками разрули, пожалуйста, только Стефано мне оставь. И главное, чтобы толкового журналиста отправили в дом к супругам Мацоли. Ты никого с сицилийского телевидения не знаешь?

– Почему же, знаю одного. Клевый.

– Мне не нужен клевый, мне нужен сообразительный! Чувствуешь разницу? – Лола начала заводиться.

По всей Италии у Даны были знакомые, что делало ее просто незаменимой, но при виде мужского мускулистого тела у помощницы тут же сносило голову, что часто приводило к необратимым последствиям в работе. Зная такую слабость, Лола тут же включила «начальницу», чтобы не получить потом на прямом эфире тупоголового мачо.

Лола хрустнула последним кантуччи [9] Кантуччи – итальянское твердое печенье, как правило, с орехами. , допила кофе и набрала номер продюсера.

– Пронто!

– Доброе утро! Это журналистка и телеведущая с пятого канала, Лола. Я хочу пригласить вас на нашу программу, которая состоится завтра вечером и будет посвящена Ванессе Мацоли, девушке, которая работала у вас в фильме и умерла в России. – В трубке не раздалось ни звука в ответ. – Режиссер Гавардо уже подтвердил свое присутствие.

– Вряд ли у меня получится…

«Голос какой-то странный – то ли сонный, то ли болезненный. Может, я его разбудила? – подумала Лола и взглянула на часы, стрелки показывали 9:15. – Вполне рабочее время. С другой стороны, кто как не продюсер должен понимать, какой ажиотаж поднимется вокруг их фильма, если они с режиссером не только вспомнят о Ванессе, но и умело вставят пару фраз о самой картине, которая к тому же была представлена на российском фестивале!» – Лола была уверена, что итальянский народ не остановит даже низкий уровень фильма «Воспоминание о море», и он табуном повалит на просмотр просто из любопытства, выглядывая ту девушку, которая покончила жизнь самоубийством.