Ольга Гаврилина - Смерть на фестивале

– Не иначе как с самим Виктором Михайловичем Смирновым? – догадалась Галина.

– Именно.

– Он на несколько дней подъехал, как ВИП-гость.

– А есть еще и такая категория?

– Да, и довольно многочисленная. Это популярные актеры, режиссеры, продюсеры и прочие в том же роде, которые не несут никакой нагрузки и приглашены в основном для престижа. – Гуляева стала складывать упаковки. – Пакетик дай мне какой-нибудь простенький, посылочки положить, да и пойду я, а то так тащить неудобно. А ты дела свои доделывай и спать. На завтраке встретимся в девять. – Она засунула сыр, прошутто и кофе в выданный Лолой пластиковый пакет.

– Мне еще надо найти Марию Савелову, российскую актрису, и всю рабочую группу фильма «Воспоминание о море».

– Это уже сама действуй, я их тоже никого не знаю. Они в нашей гостинице должны быть. У организаторов спроси, если что, не стесняйся.

– Ну уж этой сомнительной характеристикой я никогда не обладала, а то бы не работала журналисткой!

– Это точно. – Согласилась Гуляева. – Ты программу-то не забудь прочитать, там все заявленные фильмы с аннотациями, участники и жюри с фотографиями и биографиями. Ты ж понимаешь, что далеко не всех сегодня видела, а тебе бы неплохо знать, с кем общаешься.

– Конечно, теть Галь. – Опять вылетело у Лолы.

– Мы же договорились, никаких «теть», – укоризненно проговорила Гуляева и закрыла за собой дверь.

Лолу опять удивило, что Гуляева даже не уточнила, зачем ей понадобилась Савелова, но заклиниваться на этом вопросе не стала, а взялась за компьютер, чтобы просмотреть местные русские газеты. Сообщений о смерти девушки было мало. Никаких тебе разворотов на первой странице, типа «Странная смерть молодой итальянки» или «Самоубийство на чужбине», как это наверняка случилось бы в Италии, все очень коротко и лаконично. А главное – никаких сомнений в том, что Ванесса совершила самоубийство.

Только в одной статье, подписанной Ю. Соловьевой, были заданы хоть какие-то вопросы и отмечены странности: «Что подтолкнуло Ванессу расстаться с жизнью? Почему она выбрала это место и это время? Девушка не была известной актрисой или режиссером – всего лишь администратором и переводчиком группы. Скорее всего, ей не были знакомы переживания оставленного без приза человека творческой профессии. Но даже если это не так, предположение все равно не вяжется с общей картиной, так как, когда девушка свела счеты с жизнью, до конца фестиваля оставалось еще пять дней, а призеры называются на закрытии». В конце статьи автором была высказана догадка о том, что итальянка по каким-то неизвестным причинам уже заранее задумала свою смерть в России и, приехав сюда, привела свой страшный план в исполнение.

«А ведь и правда, что если она все подготовила еще в Италии? Если здесь какой-то потаенный смысл, какой-то посыл – убить себя в России! Может, у нее русские корни? Но родители оба сицилийцы… А если человек, который приходил, не родной, а приемный отец? Все это я уточню у адвоката, – заключила Лола, – да и с этой Соловьевой поговорить не мешает. Но тогда опять получается, что это самоубийство…»

От Даны ничего не было, и это Лола могла понять, но то, что молчал адвокат, ее возмутило – обещал выслать номер рейса и время прилета.

«Или у него проблемы с визой, и он задерживается, но об этом тоже неплохо бы сообщить! Какая-то безответственность. Как я с ним буду работать!»

Чувство неясной настороженности стало перерастать в нервозность.

«С другой стороны, чего особенно волноваться-то? – попыталась сама себя успокоить журналистка. – Я ведь хотела без Валотто побольше сведений накопать. С российской спецификой он незнаком, как бы дров не наломал. А то приедет, пальцы растопырит и будет думать, что перед ним здесь все должны падать и «сами в штабеля укладываться», как говорит моя мама. А нашу полицию голыми руками не возьмешь. Единственная надежда, что это не Москва, а небольшой городок, и люди здесь более спокойные и доброжелательные».

Лола почистила зубы, приняла теплый душ, который ее чуть успокоил, погасила свет и забралась в постель. По коридору еще шастал и громко переговаривался народ, не прекращались смех и хлопанье дверей. Веки потяжелели и закрылись. Непонятное неспокойное состояние медленно переходило в тревожную дрему. Резкий звук упавшего предмета четко отозвался в голове.

«Что это было? Стучит во сне или наяву?» – Лола вынырнула из тяжелой беспокойной дремы и лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь. Вдруг стало зябко, потянуло легким прохладным ветром, как будто повеяло страхом. – Неужели я не закрыла дверь? Кто-то ночью вошел в мой номер? Или все только померещилось и является реакцией на вчерашний перелет, смену обстановки и разницу во времени?»