Ольга Гаврилина - Смерть на фестивале

Лола ополоснула лицо, окончательно проснулась и коротко записала события сегодняшнего дня. Отдельным столбцом выделила возникшие по ходу вопросы, требующие проверки.

От Даны не было никаких сообщений, итальянские СМИ тоже молчали. «А может, и правда Ванесса сама повесилась? – в который раз засомневалась журналистка. – Но теперь-то что себя мучить, раз я уже в Горске, да и странностей в этом деле действительно много. Так что надо отдаться во власть своей интуиции, которая меня почти никогда не подводила, и в полную силу вести расследование».

Лола решила переодеться – «Кто их знает, как у них тут положено на фестивале?», чуть подвела глаза, накрасила губы блеском, расчесала волосы, оценивающе посмотрела в зеркало и решила добавить немного серых теней на веки в цвет платья.

Она спустилась в ресторан, официант проводил ее в отдельный небольшой и несколько старомодный зал с тяжелыми занавесками на окнах и витыми бра на стенах. Там стояло несколько столиков, за которыми ужинали участники фестиваля – за одним из них сидела Гуляева.

– А вот и наша итальянская журналистка прибыла, Ольга Никольская, – представила Лолу Галина и указала на свободный стул рядом.

Все с любопытством посмотрели в ее сторону.

«Эх, не предупредила я, чтобы Гуляева не говорила, кто я такая, теперь сведения будет добывать гораздо труднее», – забеспокоилась Лола. Но после коротких вопросов об Италии разговор как-то быстро перетек в другое русло, а про ее присутствие быстро забыли, чему она несказанно обрадовалась и начала молча поедать наваристый рыбный суп. Ей даже показалось, что несмотря на то, что ее профессию и приезд из Италии было достаточно просто связать с произошедшим несчастьем, все, как будто специально, сторонились этой неприятной темы, стараясь не омрачать праздник.

– Я тебе потом о каждом расскажу поименно, – тихо прервала ее размышления Гуляева, – а ты пока ешь и постарайся сама кого-то запомнить, а то у нас долгие представления не приняты.

Как поняла журналистка, все присутствующие имели прямое отношение к фестивалю, но никто не обсуждал нынешние фильмы, речь шла о прошлогоднем «Взгляде в мир» и его призерах.

– Сильный был фестиваль, ничего не скажешь, – говорил крупный представительный мужчина с легким армянским акцентом, – для стольких фильмов стал трамплином!

– А я слышал, что «Хвостатую» будут вне конкурсной программы показывать и не на центральной площадке. Хотел бы увидеть. Столько скандальных слухов о ней ходит, – произнес молодой человек с холеным лицом ловеласа, сидевший напротив Лолы, и ловко подцепил кусок розовой семги.

– Нечего там смотреть, – отозвалась Гуляева, заботливо следя, как Лола с удовольствием наворачивает похлебку.

– Отвыкла я совсем от супов в Италии, а ведь это так вкусно! – негромко ответила она на взгляд Галины.

– Вот и хорошо, вот и кушай на здоровье. – Галя подвинула тарелочку с хлебом.

– Ну ты даешь, «нечего», – подала голос женщина с кукольной внешностью и фарфоровой, казавшейся прозрачной, кожей, – столько призов этот фильм набрал. Надо смотреть хотя бы для того, чтобы понять, что за тенденции в современном кинематографе. – Она выговаривала слова четко и медленно, как в рапиде, и так же поводила глазами.

– А при чем тут тенденции? Фильм однозначно рассчитан на зарубежного зрителя, на их представления о нас и нашей действительности. Следовательно, и на зарубежные кинофестивали, что и подтвердилось его призами, – авторитетно заявил человек с армянским акцентом. Он потянулся за бутылкой и чуть было не опрокинул стакан с водой, который вдруг очень ловко подхватила фарфоровая женщина, неожиданно отряхнувшись из своей медлительности.

– Ну, конечно, «их представления», – встрял простоватый круглолицый парень. – К сожалению, у девяноста процентов населения она такая и есть – «наша действительность» и «наша жизнь»!

– Ну, положим, это ты махнул… У шестидесяти процентов – еще может быть, но уж никак не у девяноста, – заметил смазливый молодой человек.

Кто-то с ним не согласился, завязалась дискуссия, которая, впрочем, не мешала присутствующим расправляться с едой на тарелках и обильно запивать ее белым вином.

Лола впервые слышала это название, но тут же захотела узнать у Галины, где эту «Хвостатую» будут показывать. Карту города она уже изучила: центр был достаточно компактный, и все отмеченные здания, где проходили мероприятия, были близко друг к другу.