Павел Астахов - Невеста

— Даша, пожалуйста, сиди, не двигайся.

Голос заведующей звучал ровно и негромко, но почему-то как раз именно от этого всем стало жутковато. Уже никто из воспитанниц не смеялся и не шутил, никто не любовался пейзажем — все внимание девочек было приковано к рюкзаку, который стоял между худеньких ног Даши. Ее лицо стало пепельного цвета, а глаза округлились от страха.

— Что случилось? — прошептала она, подняв руки вверх, словно сдаваясь. — Это не мой рюкзак, Тамара Иннокентьевна. Я…

— Все хорошо, я уже иду к тебе, — мягко проговорила заведующая. Она изо всех сил старалась контролировать свои чувства, но дикий, первобытный ужас рвался наружу, как кипящее варево, которому уже было тесно в котле. — Софья Сергеевна, идите к капитану, скажите, чтобы плыл к берегу. И скажите…

— Что? — залепетала насмерть перепуганная воспитательница.

Тамара Иннокентьевна медленно повернула голову. Капля пота скатилась по виску.

«Может, там ничего и нет? Просто кто-то перепутал рюкзаки, и все…» — вдруг засомневалась она. Однако в памяти тут же высветились страшные события, унесшие жизни многих людей: взрыв в Тушине… на станции метро «Автозаводская», у Рижского вокзала…

(И он вообще мне показался каким-то тяжелым…)

Она не могла рисковать жизнями детей.

«Возможно, на борту бомба», — беззвучно проговорила одними губами Тамара Иннокентьевна.

Белая как мел воспитательница попятилась назад.

— Тамара Иннокентьевна, — жалобно пискнула Даша. — Там какой-то черный пакет!

— Все в порядке. Встань, только очень осторожно. Так. Теперь, стараясь не задеть рюкзак, выйди в проход. Осторожнее! Даша, как ты не заметила, он ведь другого цвета, — отрывисто проговорила заведующая. Рюкзак и в самом деле отличался размером и цветом от всех остальных.

— Я не обратила внимания, — захныкала Даша, семеня в конец прохода. — Я просто не обратила внимания, Тамара Иннокентьевна…

«В воду… кинуть этот проклятый рюкзак в воду…» Эта идея возникла спонтанно, на уровне рефлекса.

— Теперь все встаньте и идите к рубке. Туда, где Софья Сергеевна, — произнесла Тамара Иннокентьевна.

Дети стали торопливо покидать палубу. Заведующая присела и заглянула в рюкзак. Внутри был черный полупрозрачный пакет, сквозь него ритмично пульсировали красные цифры.

— Бегом!!! — закричала она не своим голосом и, подхватив рюкзак, прижимая его к себе, как ребенка, ринулась к борту.

Она не успела добежать каких-то пару метров.

«Лишь бы никого не задело», — была последняя мысль женщины.

Затем раздался оглушительный хлопок, сопровождающийся ярко-оранжевой вспышкой, которая расцветала вокруг словно ядовитый тюльпан, окутывая пространство нестерпимым жаром и светом.

Утром Павлов решил съездить в интернат, где, согласно письму, живет и учится Аня Игнатова. Возможно, ему повезет.

Он очень торопился, но, как всегда бывает в подобных случаях, попал в гигантскую пробку, причиной которой явилась крупная авария. Машины ползли едва ли быстрее улитки, у многих начинал перегреваться двигатель, и они съезжали на обочину, открывая дымящиеся капоты.

Наконец, окончательно изнуренный жарой и ожиданием, Артем миновал затор и чуть ли не до упора вдавил педаль акселератора в пол.

Через несколько минут он уже был в холле коррекционного интерната № 20.

К его удивлению, заведующей не оказалось на месте. Некоторое время ему понадобилось на то, чтобы найти старшую воспитательницу.

— Тамара Иннокентьевна уехала. У них со старшими группами сегодня запланирована прогулка на теплоходе, — сказала полная женщина, представившись Марией Николаевной.

— Будьте добры, я бы хотел увидеть одну вашу воспитанницу, — сказал адвокат. — Ее зовут Игнатова Анна Максимовна, 1996 года рождения. Она родом из Новосибирска.

— Знаю ее, хорошая девчушка. Жаль, говорить не может… Так она как раз и уехала вместе со всеми, — ответила Мария Николаевна. Она посмотрела на часы. — Теперь только к шести вечера будут.

Павлов, немного раздосадованный, уже хотел уходить, раздумывая, не поехать ли прямиком в порт, чтобы там встретить девочку, как вдруг вспомнил о той крохе, которую держал на руках в прошлый раз.

— Еще один вопрос, пожалуйста. У вас в детской группе есть девочка, ей три годика. Она не слышит, ее зовут Женя Пономарева. Я могу сейчас взглянуть на нее?

— Пономарева? — воспитательница наморщила лоб, вспоминая, затем черты ее разгладились. — Есть такая. Рыженькая. Спят они сейчас. Где-то через часик — пожалуйста.