Павел Астахов - Невеста

— Не могу тебе объяснить, но я почувствовала, понимаешь, почувствовала в его голосе какой-то подвох!

— Успокойся. Ты перенервничала, сядь и расслабься.

Кристина прошла в комнату и плюхнулась в мягкое кресло. Протянув руку, она включила замысловатый светильник, который Павлов привез из Африки, и в комнате разлился мягкий голубоватый свет.

— Знаешь, Тема, ты сочтешь, что, пока я сидела там, в изоляторе, у меня немного шарики за ролики заехали, — медленно заговорила она. — Но когда этот следователь разговаривал со мной и звал утром к себе, мне стало так тошно… и жутко одновременно. Ведь в тот раз он тоже вызвал меня якобы для какой-то формальности, а где я в итоге очутилась? Правильно, в тюрьме. И сейчас после нашего разговора мне в голову стали лезть всякие страшилки из детства, когда злодей заманивает ни о чем не подозревающего малыша конфеткой или игрушкой, а потом сажает его в машину и увозит куда-нибудь в лес.

Павлов шагнул вперед и мягко положил руки на плечи женщины.

— Я в шоке от твоих ассоциаций, котенок. Обещаю, что этот противный Сорокин не увезет тебя в лес. Во всяком случае, я приму все меры, чтобы этого не произошло.

— Да ну тебя, — надула губки Кристина, но, увидев улыбающееся лицо Артема, тоже непроизвольно улыбнулась.

— С тобой я чувствую себя как за каменной стеной, — сказала она, прижимаясь к нему. — Мой рыцарь.

— Может, ты хочешь ужинать? — предложил Павлов, и Кристина закрыла его рот страстным поцелуем.

— Мне нужно ехать в аэропорт, — вспомнил вдруг Артем про Мыскова и с неохотой отстранился от женщины. Та с обидой посмотрела на него, и он виновато улыбнулся: — Я люблю тебя, Кристи. Прости, но я действительно должен поговорить с этим человеком.

Однако, к безмерному удивлению Павлова, среди пассажиров Мыскова не оказалось. Зайдя в линейный отдел полиции по терминалу, он связался со службой безопасности аэропорта в Новосибирске. Вскоре ему стало известно, что Мысков действительно забронировал билет до Москвы. Вот только на борту самолета его не было. И регистрацию на рейс отец Алексей тоже не проходил.

Предчувствуя беду, Артем уже хотел звонить Морозову, но, поглядев на часы, спохватился — сейчас в Новосибирске четыре утра. Он ограничился СМС-сообщением и поехал обратно.

Утром в десять часов они были в кабинете Сорокина.

— Ознакомьтесь, — скучным голосом произнес Борис Егорович, двигая в сторону притихшей Кристины заключение эксперта.

— Разрешите, сначала я, — попросил адвокат, забирая документ. Он сразу открыл последний лист, где содержались выводы исследования.

«…переломы шейных позвонков… повреждения у трупа… дают все основания полагать… что причиной смерти явилось не падение с высоты собственного роста… а механическое воздействие извне…»

У Павлова возникло ощущение, будто его огрели мешком с цементом. Он успел заметить, что, кроме этих повреждений, у трупа была сломана нога.

— Пожалуйста, передайте заключение подозреваемой, — таким же невыразительным тоном сказал следователь. — Вам понятны выводы эксперта, господин адвокат?

— Да, Борис Егорович.

Артем все еще не мог поверить в то, что только что увидел собственными глазами.

Кристина, чувствуя, что происходит что-то неладное, забрала у него документ и принялась торопливо читать. Это длилось около пяти минут, и все это время в кабинете стояла гнетущая тишина.

— Я не очень хорошо понимаю, — сказала она, закончив изучение экспертизы. — Получается, он свернул себе шею не от падения?

— Вы все правильно поняли.

— Тогда от чего же он умер? — Голос Ясновой дрогнул.

— Это я у вас хотел спросить. Хотя тут и так все ясно. Это вы свернули шею молодому человеку. Тарасов Роман умер в результате того, что кто-то выкрутил ему голову, сломав шейные позвонки, и эксперт дает четкое описание происшедшего.

— Этого не может быть, — с нарастающим страхом выговорила Кристина и с надеждой посмотрела на Павлова. — Я не могла этого сделать! Посмотрите! — вытянула она вперед руки. — Вы видели этого Тарасова? Дылда под два метра ростом! И взгляните на меня!

Она уже не сдерживала себя, ее голос перешел на крик, и Павлов накрыл ее руку своей ладонью:

— Успокойся.

— Но я… мы ведь просто упали с ним на ступеньки, и все!

— Я опираюсь на факты, Кристина Викторовна, — вежливо ответил следователь, снимая очки. — А они свидетельствуют о том, что это была даже не оборона, а неосторожное убийство. Ну, или убийство в состоянии аффекта.