Павел Астахов - Невеста

— Я люблю тебя, — подняв голову, тихо сказала Кристина.

— И я тебя люблю.

Артем отвернулся, чтобы не видеть ее слез, и нажал на кнопку, давая сигнал конвою, что свидание окончено.

Павлов уже давно уехал, но Дмитрий Яковлевич все не мог привести в порядок свои мысли. Он метался по своему просторному кабинету взад-вперед, скрипя зубами, как дикий зверь.

Кристина.

Кристина Яснова.

Память услужливо высветила в его сознании образ этой женщины. Боже, а он-то считал, что все давно сгинуло… Бугров только сейчас отчетливо осознал — все это время он занимался самообманом, и ему только казалось, что все то, что связывало его с Кристиной, он похоронил в самой глубокой шахте забвения, а ключ от этой шахты утерян безвозвратно.

Теперь же этот пронырливый юрист Павлов сковырнул застарелую рану, заставляя прокручивать в памяти события десятилетней давности.

«Как? Как так получилось?!» — занозой сидел в мозгу единственный вопрос.

Впервые за последние годы генерал находился в полной растерянности и совершенно не представлял, как действовать дальше. Он пытался взять себя в руки, приказывая себе успокоиться и выключить все эмоции, но перед глазами после разговора с известным адвокатом постоянно маячило улыбающееся лицо Кристины, ее дерзко распахнутые глаза словно бросали вызов, и Бугров отлично помнил, что в свое время только ради одного такого взгляда он бы без промедления ринулся в огонь и в воду.

Его взгляд остановился на высоченном шкафу с сувенирами и сверкающими кубками — все это Бугров в юности выиграл на соревнованиях по стрельбе — и сфокусировался на бутылке коньяка десятилетней выдержки, которую ему презентовали буквально несколько дней назад коллеги, командированные из Дагестана.

Дмитрий Яковлевич уже долгое время был в «завязке», но южные коллеги этого не знали, а обижать их было неудобно. В тот момент он просто подумал, что подарит этот коньяк кому-нибудь. Однако сейчас, облизнув пересохшие губы, он признал, что, как никогда, хочет выпить, и откупорил бутылку.

Наполнив кружку, из которой он обычно пил чай, темно-коричневой пахучей жидкостью, Бугров, поморщившись, опрокинул содержимое в рот. Сразу после этого мысли, устав метаться и успокоившись, выстроились по порядку, словно шеренга солдат.

Милещенко, сучий потрох! Вот с кого нужно начинать.

Воистину, пути господни неисповедимы. Дмитрий Яковлевич долго искал в справочниках нужный телефон и, наконец обнаружив его, вздохнул с облегчением.

Подполковник ФСИН Евгений Салуянин позвонил Павлову сразу после того, как тот вышел с территории СИЗО.

— Артем? Привет, не отвлекаю?

— Тебя я всегда рад слышать, Женя. Есть какие-то новости?

— Пробил твоих знакомых, о которых ты вчера говорил, я о «шипах». Как я и думал, из всех, кто сейчас отбывает наказание в зонах, в живых остался только Гоша Вакинский, он же Одессит. Остальные давно на том свете.

— Я, в общем-то, так и предполагал, — отозвался адвокат. — Что ж, будем работать с этим Одесситом.

— В таком случае тебе нужно поторопиться. Мне сообщили, что у него рак обоих легких и ему остались считаные недели. Он все там же, в шакровской колонии. Район Шакрово в Новосибирской области, — уточнил подполковник.

— Понял тебя, — произнес Павлов. — Ты меня здорово выручил, Женя.

— Все нормально, всегда готов помочь.

В трубке раздались короткие гудки, и Артем выключил телефон.

Голова его шла кругом. Он неожиданно вспомнил о словах Кристины насчет детектора лжи.

«А что, это мысль. Только сумасшедший решится на полиграф, зная, что ему есть что скрывать. Значит, Кристина уверена в своей правоте, иначе вряд ли согласилась бы на такой риск. Ведь шанс обмануть детектор лжи практически сведен к нулю».

После того как общая картина стала ясна, Артем недолго думая набрал служебный номер Милещенко.

— Владимир Яковлевич, добрый день, Павлов на связи! Адвокат Ясновой, если забыли.

— Рад вас слышать, — пропыхтел следователь, явно не ожидавший этого звонка. — Как вас забудешь… Что у вас? Осмелюсь предположить, что вы с Ясновой решились на чистосердечное признание и сотрудничество со следствием?

— Вынужден вас огорчить, увы, — ответил адвокат. — Но у меня к вам имеется предложение. Моя подзащитная высказала пожелание о проверке ее показаний на детекторе лжи.

— Еще чего придумали, — проворчал Милещенко. Он помолчал, словно подыскивая аргументированный отказ. — У следствия нет необходимости в проведении подобных исследований.