– Да ладно!.. – усомнился Петрухин.
– Вот те мальтийский крест и медицинский полумесяц! – «побожился» Зеленков. – Причем именно что отрабатываются, а не расписываются, как у нас, участковым и операм.
– Которые благо если на следующий день себе в макулатурную папку положат, – ударившись в болезненные воспоминания, докончил Купцов.
– Вот-вот. Я, кстати, разок побывал непосредственно у них в дежурке.
– В каком качестве? Терпилы или подозреваемого? – ехидно уточнил Дмитрий.
– Хм… Очень смешно… Побывал в качестве стороннего наблюдателя. Так вот, там у них прям как на кухне – все буквально кипит. Вы только представьте, парни: буквально все скандалы, инциденты, даже самые мелкие происшествия забиваются в компьютер.
– На фига?
– А чтобы в случае повтора машина сама выдала аналитику.
– Охренеть! – разинул рот Петрухин.
– А у нас тем временем, похоже, собираются подсократить и дежурки, – вздохнул Леонид. – Привет заявителям!
– Поехали дальше, – продолжил экскурс «в их нравы» Зеленков. – После дежурки все внимание местных шефов полиции уделено патрулированию улиц.
– Конному?
– Почему конному?
– Ну там же – Сена?
– Тебе бы, Митя, все шуточки шутить. А я, между прочим, сейчас серьезно.
– Молчу-молчу. Продолжай… Котик.
– Короче, в центре Парижа в штатском работают практически все. Даже полицейские типа нашей милиции общественной безопасности. У них там в арсенале лжеусы, лжепарики и прочая маскирующая амуниция.
– Навроде нашей «наружки»?
– Ну где-то так. А вот в пригородах патрулируют жандармы в форме. Которые – барабанная дробь! – живут в казармах, а потому могут собраться по вызову за считаные минуты.
– Че за хрень? В каких казармах? – озадачился Петрухин. – А если я, к примеру, не хочу? Если я хочу дома и с бабой… хм… в смысле – с женой?
– За такую зарплату, думается, можно и потерпеть.
– Во, кстати! А что там ментам платят?
– Зарплата младшего полицейского составляет порядка 1700 евро. Плюс бесплатный бензин. Плюс бесплатная стрижка, химчистка и прочие мелкие радости жизни. Да, и еще, оплата сверхурочных – обязательна. По этой причине во время ночных беспорядков в Париже желающих поработать было с лихвой – лес рук.
– Однако!
– А тяжело попасть в местные копы? – спросил Купцов.
– С некоторых пор – да. Опять же и обучение у них иное, нашему не чета. Например, на полицейских курсах всем обучающимся ставят баллы, а после выпуска человек, получивший большее количество, сам выбирает лучшее место в вакансиях. А худшего, соответственно, отправляют куда никто не хочет. Что-то навроде распределения в советских вузах. Когда «троечники», рыдая, паковали чумоданы и ехали в Сусуман или в Кустанай.
– Хм… Слухай, Котька, а может, при таких раскладах нам всем троим плюнуть на все, да и вербануться во французскую жандармерию? – задорно предложил Петрухин. – Необязательно прямо в Париж. Лично я согласен даже на какую-нибудь захудалую Шампань или Гасконь.
– Не выйдет.
– Почему?
– Гражданство нужно. Как минимум, вид на жительство. Опять же язык. Да и здоровье…
– А что здоровье? Мы еще молоды и, так сказать, полны. Сил и прочая.
– Ну разве что «полны». – Зеленков печально похлопал себя по пивному животику. – По правде сказать, братцы, не знаю как вы, а вот лично я, с хлебов рыночных, успел нажить себе лишь одно состояние – предынфарктное. А к нему до кучи атеросклероз, хондроз и гипертонию.
– М-да… Совсем некошерно, – посочувствовал Петрухин.
– А может статься, и еще хужее. Если вы мне не поможете. Собственно, потому я тебя, Борисыч, и высвистал, – печально произнес Костя, всем своим видом давая понять, что всё, доселе им поведанное, было не более чем присказка. А собственно сказка – вот она, только теперь начинается.
– Давай, брателло, докладай , что там у тебя стряслось.
– Папу нашего завалили. Неделю назад. Образцов. Выстрел на Казанской. Наверняка ведь слышали?
Петрухин удивленно присвистнул, а Купцов неодобрительно покачал головой.
Образцов! Еще бы не слышать! Образцов – это почти империя. Это поставки продуктов из Европы, это несколько ночных клубов и баров, склады, рынки, автоперевозки. Вот только выстрел снайпера все это дело перечеркнул. Склады, набитые европейской жратвой, остались. И грузовые фуры остались. И дискотеки никуда не делись – гремят динамиками и пылят коксом. Вот только Николаю Николаевичу Образцову по прозвищу Людоед отныне они уже были не нужны…
Читать дальше