Лернер Анатолий: Город двух лун. Первая книга романа «Завет Нового времени»

Аркадий лежал на раскладушке посреди комнаты. После вчерашней попойки со школьным другом его немного подташнивало. Аркадий хотел пить. Рассовав по сторонам посуду, он воткнул в освободившийся проём раковины голову, и долго с жадностью пил воду из-под крана. Внезапно, как очумелый, он сорвался с места и помчался в туалет.

– Ты чем меня напоил, чудовище?! – успел крикнуть Аркадий, и его стошнило.

На кровати валялся, притворяясь спящим, Аркашкин друг, Сашка Бубен.

– Молчишь, гад?! – снова обращается к притворщику Аркадий. – Я тебе всё припомню, когда ко мне в Иерусалим приедешь. Буду поить палёной водкой из русских магазинов. Так и знай! Я тебе эту водку никогда не забуду, Бубен. И можешь дальше притворяться, что спишь, – Аркадий пробежал босыми ногами по кухне и с ходу запрыгнул на раскладушку, едва не завалив её набок.

Слушая притворное сопение Сашки, Аркадий закутался в одеяло. Сев поудобней, насколько позволяла раскладушка, он смотрел в окно, за которым раздавались первые звуки просыпающегося города. Аркадий вспомнил вчерашнего Ангела, так и не назвавшего своего имени, но позвавшего его на свидание. Фантазия быстро рисовала ему деревенскую картину, на которой колоколенка и часовня были изображены по утренней поре. И звонница была полна колоколами, и на часовне под весенним солнцем сиял золотой купол и крест. Аркадию даже на миг показалось, что это их сияние пробивается лучиком солнца сквозь занавески. А луч уткнулся в то место на стене, где висела старая школьная фотография. На ней Аркашка и Бубен, обнявшись, с сигаретами в уголках губ, стояли на задворках школы. «Восьмой… или девятый класс» – припоминает Аркадий, и проходит его обида на друга.

Фотоснимками обклеен весь угол, и на каждом – неразлучная парочка хохочет от собственных проказ. Старые снимки пробудили в Аркашке целый рой воспоминаний. Но все они быстро улетучились, едва он вспомнил о свидании, которое ему назначила милая и очень странная девушка.

– Ты даже не узнал её имени! – отговаривал Бубен друга от стихийно принятого решения. – А собираешься отвезти в Израиль. – Это не делается так скоро. Ты завязнешь здесь ещё на несколько лет, – пророчествовал Бубен, стоя в кабинке душа под струёй холодной воды.

– Она очаровала меня!

– Ну, очаровала! С кем не бывает. Сначала обворожат, а потом отваживают. Все они, ведьмы, одинаковые.

– Неправда! Всё было не так. Она мне почти сказала «да»… и назначила свидание.

Аркадий влезает в джинсы, засовывает руку в карман, затем в другой, нервно обыскивает пиджак… и, в отчаянье, бросает взгляд в угол.

– Что за чёрт! – кричит он и начинает метаться по комнате. – Не может быть! Не верю! Господи, сделай так, чтобы я оказался неправ!

Он со злостью пинает дорожную сумку, опрокидывает раскладушку.

– Чья-то злая воля надо мною куражится! – кричит Аркадий в лицо другу, выходящему из ванной. Но тут же, умолкает и с удивлением рассматривает изменения во внешности однокашника. Трёхдневная рыжая щетина ещё сильней выделяла подбитый глаз, распухшую губу с запекшейся на ней кровью и содранные до мяса ладони.

– Бубен, – развёл руками Аркадий, – только не говори мне, что это я тебя так отделал, когда ты рвался спасать мир от еврейской несправедливости.

Бубен отводит взгляд, мнётся, а потом переходит в наступление:

– Я, конечно же, не спас мир, но слова благодарности, надеюсь, от тебя заслужил.

– За что благодарность? Не тяни кота за хвост. Рассказывай! Вижу, что избили. Кто? Где мой кейс с деньгами? Где ключи от машины?

– Скажи спасибо, что живым остался, – мрачно произнёс Бубен.

– Даже так? – Аркадий сел на раскладушку.

– Да, так! Но я не виноват. Честное слово! Ты сам пришёл не вовремя. Долг на мне. Солидный. И «солидные» людишки прислали своих головорезов за деньгами. А тебе разве интересно, что происходит с твоим школьным другом? Ты привык: чуть что – и к Бубну перекантоваться. У тебя семь пятниц на неделе. Вчера улетал в Израиль, сегодня любовь закрутил, а завтра что ожидать от тебя? А у меня беда! Понимаешь?! Настоящая беда, Аркаш. Позавчера, ночью…

– Постой, как это – позавчера?

– Ты проспал больше суток, – уточнил Сашка, – счастливый человек. Эти сутки ада для тебя не существуют. А хочешь знать, что ты проспал?

– Я проспал свидание с внучкой звонаря! – прокричал Аркадий, но его крик потонул в отчаянном вопле Бубна:

– Ты проспал смерть!!!

Аркадий побледнел, ощущая, как схлынула кровь от головы, и глухая ватная пелена обвила его, лишая тело мыслей, воли и движения. А когда кровь волной цунами снова ударила в голову, он с жадностью глотнул воздуха, обретая непонятно откуда взявшиеся силы для освобождения от пут бездействия. Он снова услышал голос Бубна: