Лернер Анатолий: Город двух лун. Первая книга романа «Завет Нового времени»

– Тише ты, дизентерийный, – цыкнул Морячок, – молодой ещё! По понятиям…

– Не дизентерийный, а дезертир.

– Что, ссышь за Родину воевать? – рассмеялся Морячок.

– А почему «по понятиям»? – поинтересовался Кандидат, и Морячок охотно ответил.

– Потому, что он – в тюрьме, и он – вор, хоть и прикидывается фрайерком.

– И что из этого?

– А то, что вор, – Бывалый смотрел на Молодого, – живёт по понятиям.

– Это значит, что вор не признаёт закона? Так?

– Так, – кивнул Бывалый.

– А «понятия» – это то, что вор признавать должен?

– Вор живёт по понятиям, – чеканил каждое слово Бывалый.

– Хорошо. Выходит, понятия – это тоже закон? – спросил Кандидат.

– Это воровской Кодекс.

– Кодекс для тех, кто не признаёт законов?

– Смекаешь, – впервые улыбнулся Бывалый.

– Вот я и спрашиваю, – продолжил Кандидат. – Что происходит, когда воры отказываются жить по «понятиям»?

– Так и я о том же! Бардак!

– Согласен. И у нас в наличии – семь миллиардов человек, которые ради своего живота рвут зубами своё, нарушая все законы: божественные, уголовные… и даже воровские понятия. Человеческая жизнь обесценилась. Люди за гроши продают себя себе подобным, а те словно возомнили себя богами и стали посягать на законы природы. И это уже не бардак, нет. Это – глобальный кризис. Когда ни на кого нельзя положиться, когда врагами становится государство, банки, кредитные кампании, когда весь мир ополчается против тебя, и помощи ждать не от кого. Тогда каждый отвечает за себя сам. И многим кроме ножа или выстрела – увы, больше ответить нечем. Вот это и есть глобальный кризис.

– Точно. Глобальный, – согласился Бывалый, – но что же взамен?

– Взамен будет генерация «Пи».

– Это как?

– Это когда деньги перестанут иметь цену.

– Ты гонишь! – вскричал Морячок. – Это же – всем тогда…

– Точно!..

– И кто это всех так опустил?

– Тамплиеры, – неожиданно для всех ответил Бывалый.

Кандидат улыбнулся, а Морячок громко сглотнул слюну.

– Тамплиеры! – повторил Бывалый. – Один умный мужик, вроде тебя, рассказывал, что тамплиеры владели несметными сокровищами, которые приумножали тем, что перемещали их с места на место.

– И каким образом? – поинтересовался Морячок.

– Как в напёрстках. Сначала они подряжались в качестве охраны и перевозили целые состояния. Смекаешь? А потом придумали чеки.

– Это было удобно, – согласился Михаил, – и намного безопасней. С тех пор, как тамплиеры стали применять первые чеки, путешественникам не нужно было брать в дорогу опасный груз – золото. Тамплиеры принимали его, выдавая бумагу, по которой её предъявитель мог получить золото в любом месте, где находилось представительство ордена.

Бумага стала популярной, а тамплиеры очень богатыми. Из обихода стали изыматься золотые и серебряные монеты, на смену которым пришли деньги из бумаги.

– И что?

А то! Множественное количество бумажных денег не всегда отражает реальное количество золота, стоящего за ними.

– Бывалый, а ты, часом, сам не из этих? – спросил Морячок. – Как их там?..

– Тамплиеров, – подсказал Молодой.

– Нет, – подумав, ответил Бывалый, – но с твоей мамой я мог бы ещё сделать маленького тамплиерчика. – Все, кроме Молодого, рассмеялись, и под общий хохот услышали:

– А вот он – готовый тамплиер, – Бывалый пальцем указал на Кандидата.

– Нет, – сказал Кандидат, отмахиваясь. – Тамплиеры – дети в сравнении с теми, кто их обучил делу и позволил разбогатеть. Всем своим положением и богатством они были обязаны нашим паханам.

– Эй, Мужик! – окликнул Бывалый затаившегося на нарах мужчину лет пятидесяти. – Слыхал?

Мужик всё слышал и теперь улыбался. Но, когда он взглянул на Кандидата, тому показалось, что Мужик обнажает зубы. Связки на его шее сильно напряглись, а сам он хоть и лежал, а был – как взведённая пружина. Он легко для своих лет отжался от нар и в прыжке перемахнул через них. По-кошачьи приземлившись на четыре конечности, он выпрямился и, потерев ладони, выдохнул:

– Х-хто такие?

Михаил смотрел на Мужика и видел, как у его виска пульсирует вена.

– Неужели никогда не слышали? – спросил он, как можно естественнее разыгрывая удивление. – Очень известные личности.

– Говори, – произнёс Мужик, продолжая скалиться.

– Самый крутой, – сказал Михаил, – Моше Ребейну.

Мужик кинул взгляд на Бывалого, и тот кивнул:

– Был такой крутой, – сказал он, – из принцев Египта. Кинул братца-фараона на золото и увёл из рабства целый народ, с которым говорил от имени Бога.