Питер Лавси - Работа над ошибками

— Я должен с ним поговорить!

— Все же хотите осуществить свой план?

Вопрос не требовал ответа. Отложив папку со схемой здания, Даймонд повертел головой, осматриваясь.

— Вам нужно оружие? — спросил Уоррилоу.

— Нет.

— Но оно вам потребуется. У вас есть пистолет?

— Мне будет нужен только бэтфон.

— Что?

— Портативная рация. Разве вы их не так называете?

Уоррилоу подозвал констебля и приказал ему отдать свою рацию Даймонду, после чего объяснил Питеру, как ею пользоваться. Неприязнь Даймонда к техническим устройствам была настолько сильной, что его память отказывалась хранить воспоминания о том, как работают даже те из них, которые ему в свое время удалось освоить.

— Значит, вы настаиваете на своем? — В голосе Уоррилоу прозвучало нечто похожее на беспокойство. Его враждебность исчезла, когда он убедился, что Даймонд даже толком не умеет пользоваться переговорным устройством.

— Разумеется.

— И вы не собираетесь брать с собой оружие?

— Нет.

— Тогда сразу сообщите по рации, если что‑то пойдет не так.

— Я намерен передать рацию Маунтджою.

Потребовав, чтобы ему еще раз пообещали, что сотрудников полиции не будет ни на пятом, ни на шестом этаже, Даймонд бодро зашагал вверх по лестнице.

К третьему этажу бодрости у него поубавилось. Он остановился на площадке, чтобы немного отдохнуть и заодно поговорить с участниками группы захвата, облаченными в шлемы и бронежилеты и вооруженными автоматическими винтовками. Они сообщили, что с пятого этажа несколько раз доносились какие‑то звуки, похожие на шум воды.

На следующей площадке Питер увидел еще шестерых вооруженных до зубов бойцов — группу спецназа. Все шестеро были снайперами. По их словам, они собирались занять пятый этаж, но получили от Уоррилоу приказ остаться на четвертом. По мнению Даймонда, все спецназовцы были слишком молоды для участия в серьезной операции. Они в один голос уверяли Питера, что, если бы им дали такую возможность, давно взяли бы Маунтджоя и освободили Саманту. Ни одного из них Даймонду раньше не приходилось видеть, и они держались не слишком приветливо. Это, впрочем, не помешало ему напомнить спецназовцам, чтобы они не поднимались на верхние этажи до тех пор, пока там будет находиться он.

Комплекция Даймонда была не самой подходящей для пешего марафона вверх по лестнице. Чем выше он поднимался, тем сильнее его одолевала одышка. Он пожалел, что не захватил с собой фонарь, и подумал о том, что его самого — просто по ошибке — могут застрелить полицейские. Будь его воля, он бы вообще убрал всех вооруженных сотрудников из здания. Молодые люди, размахивающие автоматическими винтовками, пугали его гораздо больше, чем вооруженный пистолетом Маунтджой.

Итак, он, Питер Даймонд, бывший полицейский, а теперь гражданское лицо, решился с риском для жизни побеседовать с вооруженным преступником, который засел в здании, оцепленном полицией. Почему? В деле присутствовал личный момент. Четыре года назад он совершил ошибку. И теперь для него дело чести — исправить ее. Он в долгу перед Маунтджоем.

Была и еще причина, по которой Даймонд ввязался в эту историю, причем отнюдь не альтруистическая. Он хотел вернуться на работу в полицию. Правда, повздорил с Фарр‑Джонсом, а это никак не могло пойти Питеру на пользу. Но ведь Фарр‑Джонс нарушил свое слово и передал оперативный контроль за операцией Уоррилоу. Еще немного, и молодые спецназовцы загнали бы Маунтджоя в угол и открыли пальбу. Между тем операцию следовало провести без применения оружия. Для полицейского инспектора старой школы, такого, как Даймонд, это было очевидно. И еще одно: будучи полицейским старой закалки, он превыше всего ставил две вещи — истину и справедливость. Именно благодаря этому такие люди, как Фарр‑Джонс, не смогли вышвырнуть его с работы, пока он не ушел сам, хотя не раз пытались это сделать. Все объяснялось тем, что правда была на его стороне.

Даймонд добрался до пятого этажа. Чтобы немного отдохнуть, остановился и, наклонившись вперед, уперся ладонями в согнутые колени, но тут же, выругав себя за это, снова выпрямился. Настало время дать знать Маунтджою о своем появлении.

— Маунтджой, это я, Питер Даймонд! Мне нужно с вами поговорить. Я обещал прийти — и вот я здесь.

Поднявшись до половины последнего лестничного пролета, он прислушался. Ему показалось, будто раздался какой‑то шорох.

— Маунтджой, это вы?

Внезапно прогремел выстрел, затем второй. Даймонд отпрянул к стене и прижался к ней спиной. Огонь вели откуда‑то сверху, с пятого этажа. Эхо все еще металось между стенами лестничного колодца. Поначалу Даймонд решил, что Уоррилоу обманул его и где‑то неподалеку в полной боевой готовности расположились на позиции снайперы, которые, уловив движение на лестнице, открыли огонь. «Вот идиоты», — в бешестве подумал Питер. Затем он пришел к выводу, что стреляли не в него. Если бы он стал мишенью одного из снайперов, его бы уже не было в живых. Попасть в него хорошо обученному стрелку ничего не стоило. Следовательно, мишень находилась в коридоре. Кто‑то из снайперов заметил Маунтджоя.