Сергей Долженко - Дело Кинг Тута. детектив

– А в этих бумагах не объяснили, каким образом гражданка Кэтлин оказалась в моем номере в 23.15 по московскому времени? – сразу выложил свой главный козырь детектив, и победоносно глянул на полицейского. Он все еще не мог отделаться от необыкновенного ощущения, что на ночь он стал смотреть голливудский боевик и провалился в него, оказавшись рядом с героями. Надо же придумать такой сюжет – попасть в полицейский участок обвиняемым в тяжком преступлении, да еще перед этим заниматься любовью с настоящей заморской красоткой! Парни в клубе на Тверской от зависти сдохнут!

– Объяснили, – сказал адвокат, ничего не понимая в козырях. – Дежурный, да и охранник из гостиничного бара видели, как вы тащили полуживую девушку у себя на плече.

– Понято… – с грустью кивнул Дима, и восхитился: «Классика шантажа. Это всего лишь предисловие. Теперь по логике событий, мне должны сделать некое предложение в обмен на свободу». И сказал: – Что ж, я готов ответить по всей строгости английского закона.

Однако некоего предложения не последовало. Юрист поднялся.

– Where I must my sign? 23 23 Где я должен подписаться?

Молчавший все это время полицейский ткнул пальцем в бумагу.

– Here and here 24 24 Здесь и здесь. …

Расписался, положил копию к себе в портфель, щелкнул замком.

– До свидания, господин Точилин. Мы увидимся с вами на суде. И совет, который я всегда даю тем, кто впервые знакомится с местным правосудием. Тюрьмы здесь хорошие, заболеваний туберкулезом не случается. А вот СПИД подхватить легко, поэтому старайтесь избегать половых контактов с сокамерниками. Вам придется сидеть в основном с цветными, а они так любвеобильны. Всего доброго.

Сон закончился, адвокат исчез так же внезапно, как и появился.

Полицейский поднялся, снял с пояса наручники, рявкнул:

– Stand up! Quickly, Russian swine! Give me yours hands… 25 25 Встать! Быстро, русская свинья! Дай мне твои руки…

Детектив очнулся.

– Слушай, друг, верни его, плыз… Караваев, мистер Караваев! – закричал он, и тут же получил болезненный тычок под ложечку рукояткой резиновой палки. Рухнул в заботливо пододвинутое кресло, но случилось чудо – дверь отворилась и вернулся адвокат. Точнее сказать, заглянул, не перешагивая через порог:

– Что еще?

– Скажите, – болезненно морщась, выдавил из себя российский детектив. – Есть какие-либо варианты, чтобы не торчать тут следующие двадцать лет? Я совсем забыл, что машину в Шереметьево оставил на частной стоянке. Вы представляете, сколько мне придется заплатить, когда я вернусь?

– С вами плохо обращаются?

– Нет, все о’кей! – глянул в сторону невозмутимого копа Точилин. – Я ударился о край стола. Пить меньше надо. Так мы можем поговорить?

Куда ж несчастный Кожинов залез, если на них работает даже лондонская полиция!

– Поговорить всегда можно, – уклончиво ответил мистер Караваев, вновь занимая свое место за столом. – Только мне нужна от вас полная искренность. Я должен знать всю правду, иначе как я смогу защитить ваши интересы. Итак, зачем вы приехали в Лондон?

Как на духу охранник с Тверской рассказал, каким образом он вляпался в эту историю. Правда, место Жанны заняла ее мать, которая, якобы, наняла его. (Вряд ли бы таким образом Точилин выгородил свою прекрасную нанимательницу – если они обладают такими возможностями, то для них не представляет труда выяснить наличие внучки убитого академика, но она в этой истории выглядела бы неправдоподобно). Рассказал подробно, напирая на жестокие подробности убийства известного российского ученого.

– И вы понятия не имеете, – недоверчиво спросил адвокат, – кто вас подставил и кому вы перешли дорогу?

– Откуда мне знать, Юрий Николаевич? За день до неожиданного контракта я еще работал вышибалой в клубе на Тверской. Да и сейчас там числюсь, взял административный отпуск на две недели.

– Ваши слова трудно проверить – СИМ-карта из вашего телефона исчезла, – задумчиво произнес Караваев. – Скажите, вы ничего не слышали об ушебти?

– О чем, о чем? – не понял «насильник».

Недаром говорят, лучший способ не выдать тайну – это не знать ее вовсе. Если бы в глазах арестанта промелькнуло хоть на долю секунды напряжение, то события развернулись бы далеко не в лучшую сторону для приезжего детектива. Но он действительно никогда в жизни не слышал этого слова и даже не был уверен, правильно ли его разобрал.

– Как вы сказали? Я плохо понимаю английский, вернее, ни черта в нем не разбираюсь.