Линкольн Чайлд - Багровый берег (ЛП)

Однако это был не сегодняшний пляж. Благодаря напряженной интеллектуальной сосредоточенности Пендергаст воссоздал то, что, по его мнению, было Эксмутом в ночь на 3 февраля 1884 года.

Теперь, когда он позволил всем своим чувствам вернуться, он полностью осознал свое окружение. В дополнение к бушующей буре он заметил, что на милю от него простиралась сплошная темнота. Маяк не горел, он просто исчез во мраке. Но затем его высветила из темноты краткая вспышка, когда небо рассекла молния: его бледный каменный палец поднимался в ненастную ночь.

Однако непосредственно перед Пендергастом располагался совсем другой источник света. На возвышавшейся над пляжем дюне была возведена пирамида по принципу типи [80] Типи — повсеместно принятое название для традиционного переносного жилища кочевых индейцев Великих Равнин. На языке сиу «thipi» означает любое жилище. , состоявшая из веток, палок и папоротника. Вся она была объята яростным пламенем. Около десятка фигур, кутающихся в свои пальто, сгруппировались вокруг него. Несмотря на то, что Пендергаст присутствовал здесь лишь мысленно, он отступил от света огня в безопасную темноту. Мужские черты, освещенные пламенем, были едва различимы, но во всех них читалось одно и то же: твердость, отчаяние, жестокость и безжалостное предвкушение. Двое мужчин держали толстое одеяло, стоя между океаном и костром. Третий человек — по-видимому, главарь, чьи массивные, грубые черты лица при свете огня показались немного знакомыми — держал в одной руке древний секундомер, а в другой — фонарь. Он громко отсчитывал секунды группой по девять, а затем начинал сначала. В течение двух секунд после каждой такой последовательности, мужчины, державшие одеяло, сдвигали его набок, ненадолго обнажая свет костра, перед тем как снова его скрыть. Это, насколько знал Пендергаст, должно было имитировать девятисекундную периодичность маяка Эксмута.

Южнее, очень отдаленно, мутными пятнами на фоне бушующих вод угадывались очертания скал Скаллкрашер-Рокс.

Уолден-Пойнт, на котором располагался эксмутский маяк, находился слишком близко к городу. Крушение там стало бы слишком заметным. Но крушение на Скаллкрашер-Рокс… к югу от города, вне поля его зрения… обломки были бы вынесены на ограниченный участок пляжа и рассредоточены на небольшой территории.

За исключением человека с секундомером, группа возле костра мало говорила, их сверкающие хищные глаза прощупывали море. Ветер завывал с северо-востока, и дождь лил с неба почти горизонтально.

А затем раздался крик: кто-то разглядел нечто во мраке открытого моря. Группа выдвинулась вперед, вглядываясь в ночной мрак. Один из них вытащил из пальто подзорную трубу и посмотрел на северо-восток. Над пляжем сгустилось тревожное молчание, пока он вглядывался в темноту сквозь вой ветра.

Затем раздался призывный крик:

— Ребята, это пароход!

Зазвучал еще один крик, который главарь быстро пресек, продолжая отсчитывать секунды по своему секундомеру, гарантируя, что пламя костра будет поддерживать точную периодичность маяка Эксмута. Теперь огни корабля стали более заметными — они появлялись и исчезали, в то время как судно поднималось и опускалось на огромных волнах. Электрическая дрожь пробежала по всей группе: корабль явно был ведом поддельным светом и направлялся прямо на Скаллкрашер-Рокс.

Винтовки, мушкеты, пистолеты, дубинки и косы были извлечены из-под пальто и взяты наизготовку.

В тот же момент опустилось покрывало темноты, и сцена на пляже тут же растворилась. Когда мрак сгустился и снова рассеялся, Пендергаст оказался на мостике парохода «Замок Пембрук». Рядом с ним стоял мужчина, облаченный в капитанский мундир и пристально смотрящий в подзорную трубу на свет, мерцающий на побережье. Справа от него стоял навигатор, рассматривавший широкую диаграмму, развернутуюпод рассеянным красным светом навигационного фонаря. Его инструменты были разложены прямо на диаграмме: параллельные стержни, разделители, карандаш. Рядом с ним нактоуз [81] Нактоуз — ящик, в котором располагается судовой компас и другие навигационные инструменты. был открыт лишь на четверть, и оттуда исходил едва заметный блеск — мостик оставался скрытым в темноте, насколько возможно, чтобы все присутствующие могли сохранить остроту ночного зрения. Рулевой стоял по другую сторону от капитана, стараясь держать рулевое колесо и держать курс в бурных водах.