Кристиан Жак - Сфинкс. Тайна девяти

Как всегда осенью, в медиа зашла речь о неизбежном изменении природы, готовящейся к зиме, при этом особенно нравилось обсуждать покраснение листьев клена. Хироки Кадзуо любил рассматривать старые деревья, слушать пение птиц и сверчков, гулять под дождем и медитировать, созерцая облака. Благодаря алхимической практике, переданной ему монахом, Высшим неизвестным, по наследству, Хироки боролся с возрастом и болезнями. Во время возведения на престол, этой долгой недельной церемонии, проходящей в присутствии восьми его братьев по духу, он овладел тайной первичной материи, энергии света, которая позволяла открыть разум космосу и поддерживать душу и тело в здравии.

Хироки Кадзуо пересек Нишиджин, квартал ткачей, прошел вдоль канала и направился в свое маленькое королевство, расположенное в глубине сада, скрытое от прохожих и шума светского мира. Киото, названный Редьярдом Киплингом [73] Английский писатель, поэт и новеллист (1865–1936). городом счастья и роскоши, не избежал разрушения демографией и прогрессом.

Секретный сад имел форму треугольника, в глубине сада – гинкго [74] Реликтовое растение, единственный сохранившийся представитель класса Гинкговые. с золотой листвой. Из листвы гинкго извлекали субстанцию, эффективную против ментальных расстройств, потери памяти и повышенного внутриглазного давления. У подножия сада стоял алтарь, покрытый дарами, веточками фимиама, цветками лотоса и лампадками, привлекающими добрых духов. Проходя школу невидимого, алхимик с самого детства знал, что Великое Делание [75] В алхимии – процесс получения философского камня, а также достижение просветленного сознания, слияния духа и материи требует знания дверей, отделяющих наш мир от мира потустороннего.

А двери его лаборатории вели в классическую прихожую обыкновенного дома, с белыми стенами и бамбуковыми жалюзи, украшенную живописью дзен [76] Одна из важнейших школ китайского и всего восточно-азиатского буддизма, окончательно сформировавшаяся в Китае в V–VI веках. и икебаной – цветочной композицией, соблюдающей гармонию неба и земли.

Первая сдвижная дверца вела в квартиру, вторая – в широкую комнату, обставленную ретортами, сосудами, пробирками и бокалами, содержащими минералы и растения различных цветов. На протяжении многих столетий тут производили алхимическое «золото», проникая в тайны материи и истоки жизни.

Хироки Кадзуо разулся, вымыл руки и опустился на колени, чтобы отдать честь своим настоящим предкам, Высшим неизвестным, которые указали ему путь. Он произнес заклинания, которые успокаивали духов подземелья, избавился от негативных мыслей и позволил своему сердцу насытиться свободой создания. Как Высший неизвестный, Хироки Кадзуо познал то, что буддисты называют озарением, но вместо того, что войти в рай нирваны, он пообещал себе оставаться на земле, чтобы не давать человечеству погрязнуть во мраке, жестокости и разрушении. Перед ним не стоял вопрос, была ли эта задача выполнимой или нет. В этом изначально и состояло призвание девяти членов братства.

Между многочисленными элементами Создания, от планет до животных, включая минералы и растения, существовал обмен невидимыми потоками, который обеспечивал всемирный порядок. И повседневный труд Высших неизвестных заключался в том, чтобы не дать цепи этих потоков прерваться.

«То, что находится вверху, аналогично тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единого» – так сказано в «Изумрудной скрижали Гермеса», тексте, написанном Гермесом Триждывеличайшим, [77] Гермес Трисмегист – имя синкретического божества, сочетающего в себе черты древнеегипетского бога мудрости и письма Тота и древнегреческого бога Гермеса. последователем египетского Тота. И если это чудо не произойдет с помощью алхимии, всемирный порядок нарушится и человечество вымрет.

Хироки Кадзуо готовился к приготовлению лекарства на основе красной сернистой ртути и медицинских трав, когда его насторожил странный шум. Алхимик, обладающий прекрасным слухом и всегда чутко реагирующий на малейшие шорохи в своей обители, почувствовал опасность. Солнечное сплетение пронзила боль, пальцы судорожно сжались. Редко ему было так нехорошо, и к этому следовало отнестись всерьез.

Хироки Кадзуо вышел из лаборатории и направился в гостиную. Благодаря слуховому окну у него был панорамный вид на весь сад.

Трое мужчин.