Нэнси Холдер - Багровый пик

– Как я вижу, доктор, эмоции вас захлестывают, – сказала Люсиль Шарп, глядя на них с высоты лестничной площадки. Брат стоял рядом с ней, но Алан сразу понял, что наибольшую опасность представляет именно она.

Он насторожился и попытался принять более авторитетный вид: врач и друг, который беспокоится о своей пациентке.

– Она измучена, у нее появились симптомы анемии. Я немедленно отвезу ее в больницу.

Люсиль двигалась как хищное животное, выслеживающее добычу. Алан напомнил себе, что она чрезвычайно опасна.

– В этом нет никакой необходимости, – холодно произнесла она. Томас Шарп шел за ней следом, не отрывая взгляда от Эдит.

Алан какое-то время смотрел на женщину, оценивая свои шансы. Она не намерена играть с ним в кошки-мышки. Что ж, тем лучше.

– Такая необходимость есть. Вы ее травили. Мне все известно.

Алан поставил Эдит на пол и достал футляр с газетными вырезками. Он продемонстрировал брату и сестре холодящий кровь рисунок, который передал ему Холли: убитая в ванне женщина с разрубленной головой.

– Я уверен, что вы это помните. Первая страница Кумберлендского Журнала . Леди Беатрис Шарп убита в ванной. Один бесчеловечный удар почти развалил ее голову на две половинки.

Убийство топором в Аллердейл Холле , гласил заголовок.

Остававшаяся на месте Эдит чуть не задохнулась. Хотя Алан и не хотел ее пугать, но он надеялся, что шок придаст ей силы.

– Подозреваемых так и не появилось, – продолжил Алан. – В доме никого не было, кроме детей. Правда была слишком ужасной, чтобы о ней можно было даже помыслить.

Эдит уставилась на сэра Томаса, как будто никогда в жизни его не видела. Хотя Алан подозревал, что это именно так и было. Она никогда не видела его настоящего.

– Ты? – сказала Эдит мужчине. Этому монстру. – Это ты сделал?

– Прошу тебя, остановись! – Мужчина выглядел омерзительным и опустошенным.

– В то время вам, сэр Томас, было всего двенадцать лет. После полицейского допроса вас направили в частную школу, – Алан перевел взгляд на его сестру. – А вот Люсиль было уже четырнадцать, и ее история не так понятна. В газетах писали о монастырском воспитании в Швейцарии. Но я подозреваю, что она оказалась в несколько другом заведении.

Люсиль бросила взгляд на брата, который был в пароксизме отчаяния.

– Чего ты ждешь? – прищурила она глаза.

– Сэр Томас женат, Эдит. Твой отец смог получить копию брачного свидетельства, но так и не решился показать его тебе. Он женат на Памеле Аптон…

– И на Эноле Шиотти, Э. Ш., – прервала его Эдит ледяным голосом. Ее грудь вздымалась. – И на Маргарет Макдермотт. Он женился на всех троих и получил их деньги.

– Эдит… – казалось, что сэр Томас о чем-то умоляет ее. Вот только о чем? – подумал Алан.

Алан смело взял Эдит за руку и повел ее прочь от Шарпов. Он выглядел очень целеустремленным, хотя весь мелко дрожал, хорошо понимая, в какую переделку они оба попали.

– Мы с Эдит уходим, – объявил он и распахнул дверь.

Сугробы больше напоминали горы, а на Эдит была только тоненькая ночная рубашка. Но лучше попытаться бороться с природой на воле, чем обрести верную смерть в неволе. Он сделал первый шаг…

…В этот момент Люсиль бросилась вперед и ударила его ножом в подмышечную впадину. Боль пронзила его, как раскаленный металлический прут. Эдит закричала и упала в сторону, а он выгнулся назад с торчащим из-под мышки ножом. Он схватился за него, сделал несколько шагов вперед и слишком поздно понял, что Эдит рядом с ним нет.

А потом перед ним промелькнуло что-то белое – это Эдит пыталась до него добраться. Он услышал удар и полуобернулся – Люсиль ударила почти бессознательную Эдит о стену.

Нет! мысленно запротестовал он, но ничего не смог сказать. Алан мог только судорожно хватать воздух ртом. Он боялся, что нож проник в верхушку его легкого.

Он не может оставить Эдит на их милость. Они набросятся на нее, как бешеные собаки, и разорвут на кусочки. Алан боролся со своим падающим телом. Он понимал, что теряет много крови и что у него появились признаки шока. Пульс ускорился, а дыхание стало поверхностным, и он стал хуже соображать. Эдит рыдала, выкрикивая его имя, но он слышал ее так, как будто она была очень далеко или говорила с ним из-под воды.

Он должен что-то сделать, чтобы спасти ее. Но боль была настолько сильна, что он с трудом заставлял себя думать. Оскальзываясь на обледеневших ступеньках, он приказал себе не дотрагиваться до ножа. Если нож задел артерию, то вполне может сейчас останавливать кровь. Если убрать оружие, то он истечет кровью и умрет.