Алексей Ракитин - Скопец

— Для чего?

— А что тут удивительного? — в свою очередь спросил Селивёрстов. — Разве не бывает случаев, что человека принимают за умершего, а он просто очень крепко спит или же находится в обмороке?

Сыщики обменялись ироничными взглядами. Осведомившись о городском адресе Селивёрстова, Агафон Иванов предупредил управляющего о запрете покидать Санкт-Петербург, поскольку в ближайшие дни должен будет последовать его вызов в прокуратуру. Там Селивёрстову предстояло дать официальные показания в рамках возбуждённого расследования.

Управляющий отправился по своим делам, ради каковых, собственно, и прибыл в дом Василия Соковникова, а сыскные агенты занялись методичным опросом прислуги. Все — дворники, садовники, скотники — в течение последовавших часов оказались порознь подвергнуты весьма педантичным расспросам о событиях двадцать пятого августа, дня смерти Николая Назаровича Соковникова. Выяснилось, что подавляющая часть многочисленной челяди при всём своём желании не могла сообщить сыщикам ничего ценного: практически никто из этих людей не имел права без особого на то разрешения умершего миллионера входить в его дом. Прислуга жила в отдельно расположенном убогом флигеле, состоявшем из дюжины комнат по бокам длинного извилистого коридора с обвалившейся штукатуркой, замыкавшегося общей кухней. Помимо двух немолодых уже горничных остальные работники лишь раз или два бывали в барском доме.

Сыщики быстро установили, что никто из обслуги Николая Назаровича Соковникова не видел, чтобы в окно его спальни кто-то влезал. Никто не видел в дни, предшествовавшие смерти скопца-миллионера, посторонних около дачи. Уже давно здесь не появлялись книготорговцы, паломники и живущие подаянием калеки. Тем самым, вероятность ограбления дома посторонним лицом резко снижалась.

Плотник Агап Ельников, он же садовник по совместительству, подтвердил рассказ Селивёрстова о раскрытых окнах, через которые ночной дождь затопил спальню умершего Соковникова. Также он подтвердил факт неоднократных хождений управляющего в спальню и из спальни покойного, хотя толком объяснить эти странные манёвры не смог.

Несколько позже, уже после обеда, на даче появился доктор Гессе. Свой приезд он объяснил необходимостью справиться о состоянии здоровья Василия Соковникова. Разумеется, сыскные агенты побеседовали и с доктором.

Агафон Иванов сразу взял быка за рога, всё-таки доктор был уже пятнадцатым или шестнадцатым человеком, с кем приходилось разговаривать на протяжении этого длинного дня:

— Послушайте, доктор, отчего умер Николай Назарович? Скажем так, сомнения в естественной причине смерти могут иметь место?

— Никаких сомнений у меня по этому поводу нет, — без обиняков заявил врач. — Он страдал, выражаясь по-народному, от грудной жабы; говоря языком науки — это была сердечная недостаточность в малом круге кровообращения, шумы в сердце. Иногда этот недуг называют сердечной астмой, но я считаю такое название некорректным.

— Гм-гм… — сыщики переглянулись. Было видно, что описание доктора мало что сказало им по существу.

— Малоподвижный образ жизни, слабое сердце, — пояснил Гессе. — Излишества в питании на протяжении многих десятилетий… В последние годы Николай Назарович сделался аскетом в еде, но если перед тем человек тридцать лет в изобилии потреблял мясо, белый хлеб, специи, пил много спиртного — и разного спиртного! — то такие излишества не перечеркнёшь разом. Опять же, избыточный вес. Николай Назарович всегда был тучен, но в последние годы сделался прямо-таки толстяком: почти восемь пудов веса при росте два аршина десять вершков (8 пудов=128 кг.; 2 аршина 10 вершков=186 см. — прим. Ракитин)

— То есть смерть Николая Соковникова может быть признана естественной безо всяких оговорок, — подытожил Гаевский.

— Именно так. Я выписал разрешение на захоронение без малейших колебаний, — кивнул Гессе.

— Вы присутствовали при составлении приставом протокола осмотра личных вещей и помещений покойного?

— Да-с, присутствовал.

— Можете что-то сказать по существу возникших подозрений на кражу?

— Мне кажется подозрительным отсутствие наличных денег. Конечно, очень странно отсутствие процентных бумаг. Я от разных людей слышал, будто таковых покойный имел весьма много. Но признаюсь, сам я никогда от Николая Назаровича никаких разговоров на денежную тему не слышал.

— То есть ваше суждение на этот счёт основывается на чужих словах, — уточнил Иванов.