Андрей Кокоулин - Неизлечимый детектив

И снова был лес, бруэм поскрипывал на поворотах, меня гоняло по скамье, а проснувшийся Гарпаст морщился на каждой кочке.

– У него ж, мерзавца, нет рессор, – шипел он и привставал, пытаясь предугадать новый толчок, – во сне как-то не чувствовалось…

– Он же сказал, кэб рухнул с обрыва. Немудрено, – говорил я.

– Мог бы и починить.

В низинках, которые мы преодолевали, стояла вода.

Из-под колес плескало как из-под катера, Том покрикивал на неторопливого Мартина, пол под ногами потемнел от сырости и потрескивал.

– Как бы нам не потонуть, Джонатан, – обеспокоенно сказал Гарпаст через полчаса то ли езды, то ли плаванья. – Если уж Виндзор затопило…

– В этой части Королевства нет крупных рек, – сказал я.

– Рек нет, а наводнение есть.

– Не умеете плавать?

– Вы исключительно догадливы, мой умеющий плавать друг!

Сказав это, Гарпаст обиженно отвернулся от меня, уделяя внимание голым, растущим из воды деревьям. Лицо у него сделалось кислое и бледное.

Бруэм покачивало, и сходство с речным путешествием только усиливалось. Не случилось бы у Родерика морской болезни, подумал я.

Впрочем, скоро мы проехали опасный участок, дорога взяла выше, по правую руку мелькнула вырубка. Лес то редел, то сгущался, норовя просунуть еловые лапы в салон. Дождь припустил. С протекающей крыши закапало.

– Какой-то мокрый ад, Джонатан, – сказал Родерик, клюнутый каплей в шею.

Я потер промокший рукав.

– Может, переждем где-нибудь? В Холмер Грин?

– Если он еще не скрылся под водой.

Защищаясь от протечек, Гарпаст натянул капюшоном одну из шкур.

– Родерик, – сморщился я. – Она пахнет.

– У меня насморк, – сказал мой друг.

Я высунулся в проем.

– Том! Том! Есть ли здесь где остановиться?

– Нет, сэр! – прокричал Том, перевесившись набок, чтобы мы могли встретиться глазами. – Мы взяли правее Холмер Грин, если повезет, – он показал куда-то за серый от дождя лес на взгорке, – то доберемся до одного из поместий, Эмберхилла или Чемпершира.

– Тогда давайте туда.

Том кивнул и выпрямился.

Я нырнул обратно в кэб, с мокрым, как у утопленника, лицом.

– Ну что? – спросил Родерик.

Со шкурой на голове он производил странное впечатление. Казалось бы, респектабельный джентльмен в макинтоше, и вдруг – это.

– Эмберхилл или Чемпершир, – сказал я, вытирая щеки ладонью.

– Прекрасно.

Гарпаст откинулся назад.

Тяжело проворачивались колеса. С чавканьем отлипала грязь. Краем губы хмурый Гарпаст сдувал лезущие в глаза волоски.

Мы протащились мимо останков каменной стены, может, еще римской, мелькнула просека, затем лес расступился, ноздреватый склон холма оскалился черным провалом выработки. А дальше уже дорога потянулась через кочковатое поле.

– Слышите? – напрягся вдруг Родерик.

– Нет, – сказал я.

– Шумит.

– Что шумит?

– Вода, мой друг, вода.

Я выглянул.

Сквозь дождь ничего не было видно. Том повернул, травяной клок утянулся под днище, щелкнул об обод валун, невидимая канавка плеснула водой.

– Да нет же, Родерик…

– Да-да, тешьте себя, тешьте.

– Но почему? – спросил я.

И услышал.

Шумело впереди. Все громче и громче. Рычало, шипело, бурлило. Звало.

И бруэм спешил на этот зов!

– Наш кэбмен сошел с ума! – воскликнул я.

Гарпаст хмыкнул.

– Джонатан, а где логические посылки? Мне вот сдается, что нас ждет мост и хорошая тряска. На вашем месте я бы сел поудобнее.

– Скажете. Я и так…

Нас затрясло, и я прикусил язык. А еще приложился виском к боковой стенке.

Снаружи взревел бурный поток. Он предстал моим глазам, выхлестывающий из-под бревен, грязный, пенный, кажущийся бесконечным в пасмурном сумраке дня, несущий ветки и землю и вскипающий бурунами.

Заржал Мартин. Мы встали.

Выругался Том, щелкнул вожжами. Мост качнуло, и бруэм обдало брызгами.

– Мартин, чтоб тебя!

– Джонатан, – мертво произнес Гарпаст, – приготовьтесь меня спасать.

– Том! – крикнул я, приоткрыв дверцу. – В чем дело, Том?

Прямо под ногой, в двух футах, клокотала бездна.

Бездна казалась холодной и алчущей. Ее выпирало вверх. Пена набрасывалась на колеса. Вода снизу, вода сверху.

Того и гляди водяной вцепится в каблук.

– Том!

– Боится, зараза! – услышал я приглушенный ревущим потоком голос.

– Кто?

– Конь, сэр!

Том, возникнув на мгновение сбоку, взмахнул руками.

– Какого черта, Том? – крикнул я.

И тут бревна под нами треснули.

Мост повело, устрашающий треск раздался снова. Взбесившийся ручей, казалось, с новой силой набросился на преграду.