М. Мариэль - Ночь в викторинском стиле. Аромат 185

В ходе следствия выяснилось, что преступление, на которое они выехали, совершил тот же, кто и покушался на старшего следователя. Злодей специально бросил дымовую шашку в квартиру одного из чиновников городского совета, зная, что туда обязательно явиться Савелий Петрович. Одолевающая месть и жажда поквитаться с сотрудником прокуратуры за прошлое не покидали злодея, вот он и придумал план, как выманить старшего следователя. С того самого выезда Савелий Петрович больше не отпускал от себя Константина.

Вернувшись домой, Викторина очутилась в объятиях своего возлюбленного. Теплота и непринужденность домашней атмосферы встретили её как обычно. Закрывая дверь, она будто оказывалась в совершенно ином мире. Холодный кусок железа разделял внешнюю жизнь, полную всего и всех, испивающую все жизненные соки из девушки, с этим внутренним сказочным миром, который они вместе создали. Доброта, любовь и взаимоуважение – три кита, на которых держался фундамент их семейной жизни. Пройдя по, довольно узкому коридору, Викторина заглянула в зеркальный шкаф, проверив свой внешний вид, и заходя в ванную помыть руки, окликнула мужа, который давно уже был дома, и даже успел приготовить ужин:

– Милый, включи нотик на зарядку, пожалуйста.

– Ок, заюлька, – отозвался из кухни-студии муж, и протянул длинный шнур от ноутбука к розетке. – Ну, рассказывай, как день прошёл? А то мне Роза звонила, говорит, Борис Палыч интересуется, как ты там, уже оформилась? Ты нашла этого, как он говорил, ну этого старичка из прокуратуры? Как тебе вообще бюро?

– Зая, зая, не так быстро. Столько вопросов одновременно. Дай отдышаться вначале.

Викторина направилась в кухню к мужу. Схватив стакан минеральной воды, думала, с чего бы начать рассказ. Сделав последний глоток воды, присела на мягкий кожаный диван цвета слоновой кости:

– Ты, знаешь, зайка, я же так в бюро и не была.

– И почему я не удивлён? – улыбаясь, подшучивал супруг.

– Ты снова издеваешься надо мной? – обиженно спросила зеленоглазая блондинка.

– Нет, что ты, – продолжая подтрунивать над ней, протяжно отвечал Самуил, – я же шучу. – И при этом подглядывал за реакцией жены, вызывая её на эмоции.

– Сейчас я передохну, и всё расскажу. А ты перестань надо мной издеваться. А то я по-настоящему обижусь. Лучше ты мне расскажи, как у тебя сегодня день прошёл? Что-то интересное было?

Муж начал рассказывать о своей работе. Он работает врачом – анестезиологом в одной из частных клиник города. Работа интересная, сложная и очень ответственная, хотя как сам он говорит о своей профессии: «Анестезиолог – это безликая тень. Ответственности не меньше, чем у хирурга, а иногда даже и больше, а признания временами меньше, чем у лаборанта. Он необходим, он незаменим, но его никто не знает, пока сам не даст о себе знать».

Медицинские темы в их семье – неотъемлемая часть быта. Викторина, хоть и закончила медицинский ВУЗ с красным дипломом, но в практической медицине не осталась. Хотя, разные интересные случаи она с удовольствием обсуждала с мужем. Легкость общения, иногда споры и жаркая дискуссия доставляли обоим удовольствие.

Семейная жизнь молодожен постоянно вносила свои коррективы и в его профессиональное становление, и на её взгляды влияла.

До того, как они встретились, и у Викторины, и у Самуила была своя цель, своё стремление к лучшему будущему. Полные энтузиазма, совсем ещё «несмышленыши», они плыли каждый в своём направлении, даже не подозревая, что однажды их пути пересекутся, и они будут идти дальше одной дорогой.

Выстраивая планы по жизни на кухне ни Самуил, ни супруга не учитывали, что не всё зависит от них самих. Жизнь наполнена и другими людьми, которые, так или иначе, вносят свою лепту в мировой круговорот событий. Пытайся, не пытайся добиться желаемого, если это не твоё, и ты должен заниматься совершенно иным на этой Земле, то ничего не получится. О дальнейших путях развития жизни девушке поведал несколько лет назад один старец. Викторина очень полюбила мудреца. С тех пор, как познакомилась с ним, каждый раз, в сложной жизненной ситуации она мчится к нему за советом, что же делать, и как быть дальше?

Однажды он сказал ей: «Викторина, как же много мы не знаем, как же много мы не видим, и как же много мы не понимаем. Рождаясь, человек попадает в эту земную жизнь, по которой ему придется следовать. С того самого момента человеку и предоставлен выбор, по какому пути идти дальше. Однако в неосознанном возрасте дорога одна, и как бы ребёнок не поступал, он всё равно ещё не сбит с курса. Взрослея с каждым днём, похоти, и страсти, витающие вокруг, начинают проникать внутрь. Окутывая всё человеческое естество, они вступают с ним в борьбу. За кем будет одержана победа, таков жизненный путь и будет. Однако, все мы, земные существа, имеем в дар от Бога – возможность одуматься и выбрать иной путь. Погруженные в собственный эгоизм, не видим того, что лучше для нас. Одержимые самолюбием, тщеславием не способны вовремя остановиться, признаться, в первую очередь себе, что не правы. Смириться и принять своё благо очень тяжело, и подвластно не каждому. Зачастую, вся жизнь и проходит в совершении ошибок, которые повторяются по кругу – раз, за разом возвращаясь к тому же, с чего начинал. Потом, однажды, посмотришь – а уже и жизнь почти прошла, а ты всё там же и ничего не сделал в этой жизни полезного. Похоти и страсти добровольно не выпускают человека из своих сетей. Они крутят его вокруг своей оси, и он не сдвигается вовсе по жизни. Это как бег на месте. Вроде, и бежишь, а в тоже время остаешься на месте. Проблема в том, что такой человек вовлекает и тех, кто рядом так же бежать на месте. Этим людям ещё сложнее выбраться потом на правильный путь, ведущий к жизни. Так что, доченька, запомни на всегда то, что я тебе сейчас скажу: Борись со страстями, будь смиренна, – и ты узнаешь, чего не знаешь, увидишь, что сокрыто, и поймешь, что священно. Этот путь сложен, но ты и сама знаешь, прежде чем получить что-то благое, надо очень потрудиться. Иди, трудись над собой – и всё у тебя будет хорошо. И запомни: похоти, и страсти всегда будут по жизни рядом. Главное, избавившись от них однажды, не разрешить им больше владеть тобой. А это, дитё моё, ещё сложнее, чем первое».