Саймон Гандольфи - Золотая паутина

Эстобан поднял свои ботинки – он явно не знал, что с ними делать. На одном ботинке прохудилась подметка. Наконец он сел на край причала, свесив ноги вниз. Трент расположился на некотором расстоянии. Так они и сидели в молчании. Капли дождя, падая на освещенную фонарем поверхность моря, образовывали на воде концентрические круги. Все было так же, как когда-то, в далеком детстве, на озере в Ирландии, где маленький мальчик впервые рыбачил с дедом, которого тоже звали Патриком Махони.

Трент бросил в море камешек – побежали круги по воде. Кивнув на бруски золота, он сказал:

– На яхте, которая везла груз золота, была команда из четырех человек. Двое из них были убиты. Мафиози поджидали нас в первую ночь, когда мы стали нырять.

– Белая моторная яхта? Вы хорошо справились.

Трент хотел было сказать, что большая заслуга принадлежит Пепито, но это вроде было ни к чему.

– Хотите выпить? – спросил он.

– Рома?

Трент принес из кают-компании бутылку темного доминиканского рома. В эту ночь стаканы были не нужны. Он снова сел рядом с кубинцем на мокрые доски пристани. Влажные брюки жали ему в бедрах. Эстобан выпил, вернул Тренту бутылку и сидел молча, выжидая.

– Это золото генералов – привезено из Анголы – они нажили его торговлей наркотиками. Да вы сами это знаете.

– Да, золото – это большое искушение. – Эстобан наклонил бутылку и осмотрел наклейку. – Мы тоже делаем хороший ром, – как-то тоскливо изрек он, видимо, не рассчитывая, что Трент поверит, будто на Кубе может производиться хоть что-то качественное.

Неожиданно послышался глухой рокот турбодизеля, работающего на четверть мощности, и из-за оконечности мола появился кубинский сторожевой катер. Шквал ветра с дождем скрыл его из вида, но грохот якорных цепей явственно был слышен – видимо, на катере отдали носовой и кормовой якоря, чтобы заблокировать выход из гавани. Шквал пронесло, и стало видно, как двое матросов поворачивают спаренную пушку, установленную на фордеке. Три часа ходу со скоростью сорок узлов – и этот сторожевой катер с золотым грузом на борту окажется во Флориде.

– В этом деле замешан также какой-то адмирал, а не только генералы военно-воздушных сил и сухопутных войск, – сказал Трент.

– Это де Санчес. Если ему удастся сбежать, американцы сделают из него героя. – Эстобан кивнул в сторону пушки на катере. – Они не станут стрелять, пока не прибудет адмирал. Он, как петух, любит вначале немного покукарекать.

На вершине холма, высившегося над гаванью, показались три ряда фар – Трент и Эстобан увидели колонну машин, которая, минуя деревья, спускалась к поселку. Дважды машины исчезали из виду, так как их закрывала пелена дождя, приносимого с моря шквалами ветра.

Кубинец взглянул на дождевые тучи, стремительно несущиеся по небу:

– У меня есть люди с вертолетами, готовые выступить по приказу, но такое передвижение войск может разрешить только сам президент, а разыскать его в ночное время нелегко.

Трент знал из газет, что Кастро, опасаясь покушений, каждую ночь спит в разных местах. Перекрывая свист ветра в снастях "Золотой девушки", он прокричал:

– Вертолеты в такую погоду не прорвутся. А если позвонить по телефону?

– Телефонные провода были перерезаны спустя десять минут после вашего сообщения по радио. Придется нам умереть вместе.

– Я не готов к смерти, – заметил Трент, на что Эстобан только хмыкнул.

Машины уже были в городе – их фары высвечивали дома и маленькую, обсаженную деревьями центральную площадь со статуей посередине. Как и ожидал Трент, они ненадолго остановились, а затем снова появились на главной улице, ведущей к гавани. Первым в колонне шел русский джип [9], а за ним два военных грузовика, которые остановились в начале причала. Из кузовов грузовиков стали выпрыгивать морские пехотинцы. Раздались команды; одна группа солдат рассыпалась вдоль дороги, а вторая направилась к причалу, во главе с тремя офицерами – офицером военно-морского флота, адмиралом де Санчесом и молодым лейтенантом – по-видимому, сыном адмирала. С ними был Марко. Трент сказал Эстобану:

– Когда настанет час, этот американец будет мой.

Трент догадывался – это адмирал приказал сторожевику заблокировать гавань из опасения, что команда может растащить золото и сбежать. Любая задержка была бы опасна для него. До рассвета он должен был покинуть кубинские воды – в противном случае его могла разбомбить кубинская авиация.