Саймон Гандольфи - Золотая паутина

Команда "Золотой девушки" стояла на причале под дождем и смотрела, как удаляется машина "скорой помощи", увозя Ричарда в больницу. Вот машина выехала из городка и, перевалив через вершину холма, скрылась из виду. Трент и его товарищи стояли в окружении мужчин и женщин в униформе. Таможенники, иммиграционные власти, полицейские, береговая охрана были вооружены. Аурия хотела сопровождать Ричарда, но местные власти запретили ей ехать. Жители городка, не привыкшие к иностранным туристам, дичились и были очень подозрительны. Один из них сказал, что "Золотая девушка" – первая зашедшая к ним за последние сорок лет яхта.

Мерцающий свет фар подъезжающей к пристани машины пробился через пелену дождя. Это была старая "Лада", хотя, возможно, она была и не так стара, но выглядела неказистой. Местное начальство поспешно расступилось перед вновь прибывшим. В машине находился один-единственный человек. На первый взгляд, в нем не было ничего примечательного: среднего роста, плотный, с несколько отечным лицом, в невзрачном коричневом костюме и полосатой нейлоновой рубашке с оторванной верхней пуговицей; простой красный галстук обмохрился по краям, наверное, его часто завязывали и развязывали. Его темные, усталые, внимательные глаза, казалось, повидали всякое на своем веку. Это был шеф Третьего отдела разведки Фиделя Кастро Эстобан Тур.

Не зная, как себя вести, Трент и Эстобан стояли и смотрели друг на друга. Их лица в бледном свете фонаря казались желтоватыми. Капли дождя падали на облицовочные плиты, морские волны мягко ударялись о сваи причала.

– Махони, – сказал Эстобан. – Вы Патрик Махони.

– Предпочитаю, чтобы меня называли Трентом, – отозвался Трент и почувствовал, как насторожился Пепито, стоявший за ним. Марко, напротив, казался совершенно безразличным. Аурия напряглась, словно охотничья собака на поводке.

– Вы прибыли на Кубу. – Эстобан просто констатировал факт, в его тоне не было даже оттенка удивления. За много лет он привык ничему не удивляться – в том числе даже размаху спекуляций наркотиками и коррумпированности генерала Альвареса – главы Службы личной безопасности Фиделя.

– У меня на борту раненый. Эстобан кивнул в сторону антенны на крыше своего автомобиля:

– Да, мне доложили.

– Мы ныряли с аквалангом на рифах. Парень отвлек акулу своей кровью.

– Отважный молодой человек. Трент вежливо попросил:

– Может быть, будете так добры и разрешите этой девушке поехать с ним в больницу. Она не имеет никакого отношения ко всему этому.

Эстобан подозвал полицейского. Трент повернулся к Аурии. Капли дождя блестели у нее на щеках в желтоватом свете фонаря.

– Они отвезут тебя в больницу, – сказал он. – Все будет в порядке.

Полицейский взял Аурию под руку и повел ее по причалу к машине. Теперь они снова остались один на один – Трент и кубинец, разделенные и связанные годами тайной войны.

– Махони, – произнес Эстобан, глядя на Трента, – вы же могли доплыть до Андроса. Когда вы находились в багамских водах, молодого человека мог бы взять вертолет. Что бы это изменило? Три, четыре часа разницы? – Он взглянул на "Золотую девушку" и оценил изящные, плавные линии ее корпуса. – Даже меньше.

Трент пожал плечами.

– Я привез подарок Фиделю. Посмотрите в рундуках кубрика по обоим бортам.

Прежде чем ступить на палубу катамарана, Эстобан сбросил ботинки. Большой палец правой ноги высовывался из дыры в носке. Трент наблюдал, как он открыл рундук левого борта, в другой рундук даже не заглянул, не уточнил, сколько же здесь всего золота, и не выразил никакого удивления.

– Подарок для Фиделя? – спросил он.

– Я думаю, он найдет ему применение, – ответил Трент. – Это не мое золото, и мне оно не нужно.

Эстобан велел кубинцам сгрузить на причал все бруски, кроме двух. Когда они закончили разгрузку, он распорядился:

– А теперь уходите все. Заберите с собой мексиканца и американца. Займитесь каким-нибудь делом. Или идите в бар выпейте, – и обратился к Марко:

– У вас есть американские доллары?

Марко, единственный, чувствовал себя непринужденно и улыбнулся.

– Отлично, – продолжал Эстобан, – за доллары вас здесь обслужат в любое время суток. Новая Куба.., или прежняя Куба. – Он пожал плечами, как будто выражая этим свое отвращение к неожиданным поворотам истории, из-за которых Куба снова оказалась притоном мерзости и разврата.

Группы мужчин и женщин расходились от причала. Марко и Пепито сразу оказались в центре толпы; слышался раскатистый бас мексиканца, а следом за ним раздался взрыв смеха, разрядивший напряжение.