Джозеф Джефферсон Фарджон - Тринадцать гостей. Смерть белее снега (сборник)

– Я уже сказал, что не иду на сделки, – напомнил Кендалл.

– Тогда мне придется довериться вашей мудрости, а также пониманию силы прессы и ее особенностей. Прежде чем ехать на станцию, я кое-что нашел в маленьком пруду между мастерской и лесом. Я решил, что будет полезно на время утаить эту находку.

– Полезно для вашей газеты?

– Разумеется. Наравне с моими записями, которые намерен для вас воспроизвести. Я работаю на свою газету, она мне за это платит, миллионы людей читают и наслаждаются. Моя работа, уверен, поможет полиции, как и все, что я сделал с этой своей находкой. Теперь полиция пусть трудится сама. – И он шагнул к комоду.

– Что же вы нашли? – спросил Кендалл.

– Нож. Я спрятал его здесь, потому что не успел рассмотреть.

Балтин выдвинул ящик и замер. В кое-то веки Лайонел Балтин был вынужден признать свое поражение. Инспектор вскочил.

– Пропал? – крикнул он.

Журналист, моргая, медленно кивнул и повернулся к Пратту. Тот покачал головой.

– Пропал, – подтвердил Балтин.

– Оставаться здесь, из комнаты не выходить! – приказал Кендалл. – Не прикасайтесь к ящику!

Инспектор выбежал в коридор. Пратт уставился на пустой ящик, потом перевел вопросительный взгляд на Балтина.

– Ты хорошо подумал, Лайонел? – спросил он.

– Кто бы говорил! Кто вчера не удосужился запереть мастерскую?

– Я дорого за это заплатил.

– А меня повесят за два убийства? Мне-то что!

Пратт снова перевел взгляд на отрытый ящик:

– Полагаю, два – точная цифра?

– Я тоже об этом подумал.

– Как и наш детектив.

– Он – в первую очередь. Запретил нам трогать ящик из-за отпечатков пальцев. Интересно, во сколько сегодня будет ужин?

Пратт посмотрел на часы:

– Через пятьдесят восемь минут. Этот час обещает быть напряженным. Как насчет отпечатков на ноже? Они бы тоже пригодились.

– Ты меня удивляешь, – пробормотал Балтин и добавил, помолчав: – Им вредна проточная вода.

– Где именно ты нашел нож?

– В маленьком пруду, у самой перемычки, там, где он сужается.

– Когда это произошло?

– Ты стараешься для инспектора?

– Наверное, когда я отправился в дом?

– Если быть точным, то в 17.11.

Пратт выдавил улыбку:

– Как ты любишь точность! Тебе бы издавать буквари!

– А еще я написал детективный роман. И рекламу к нему.

Приятели замолчали. Запыхавшийся инспектор, вернувшись, сразу заглянул в ящик.

– Мы были послушными мальчиками, – успокоил Пратт.

– Не сомневаюсь! – откликнулся Кендалл. – Одному из вас надо быть особенно послушным, чтобы искупить прежние прегрешения.

Он осторожно выдвинул ящик, в котором ничего не было, кроме бумаги, выстилавшей дно, после чего снова выбежал из комнаты. Пратт и Балтин слышали, как он ходит по комнате Чейтеров. Не задержавшись там, инспектор поспешил назад.

– Ящик проверяют на предмет отпечатков пальцев? – спросил Балтин.

– Иногда сыщиков посещают удачные мысли, – ответил Кендалл. – Вот ведь ирония судьбы! – Он уставился на одежный шкаф рядом с комодом. – Следовало начать с него, а не оставлять это на потом! Откроете шкаф?

– Лично мне не хотелось бы этого делать, – проговорил Пратт. – Ищете третий труп?

– Достаточно двух. Я пытаюсь предотвратить появление третьего. – Кендалл шагнул к шкафу и потянул на себя дверцу. Внутри на двух вешалках висели костюмы. Закрыв дверцу шкафа, инспектор принялся заглядывать под кровати, за каминный экран.

– Неприятно! – вздохнул Пратт. – Но, наверное, без этого не обойтись. Ищете женщину с ножом?

– В самый раз для заголовка! – пробормотал Балтин.

– Просто привычка, – объяснил Пратт. – Никакой связи с эмоциями. Не обращай внимания на мои слова. Мне становится не по себе.

– Всем остальным тоже, – заметил Кендалл, – начиная с убийцы Чейтера – если того убили… Или если у жены Чейтера есть хоть какие-то логические основания считать это убийством. Нам приходится гадать, сохранила ли она вообще рассудок, а не о том, достаточно ли логично она мыслит. – Он приблизился к Пратту и Балтину. – Послушайте, вы что-нибудь знаете об этом Чейтере?

– Ничего, – ответил Пратт. Балтин покачал головой.

– Зато я знаю, – сказал Кендалл. – Несколько лет назад – тогда он носил фамилию Грин – его посадили за шантаж. Вероятно, он не утратил прежние привычки.

– Наверняка, – сказал Пратт.

– Значит, вам о нем что-то известно?

– Только одно: знакомство с ним – к счастью, короткое – позволило мне распознать в нем любителя совать нос в чужие дела.