Константин Сизов - Гомер против Одиссея. Расследование великой мистификации

А поскольку боги в Элладе были бессмертны, то и героев расплодилось… без счета. И всем подвиги нужны… Вот и настало время, когда все чудовища были истреблены, злодеи наказаны, враги побеждены. Не считать же подвигом – прямому потомку Громовержца Зевса или Колебателя Земли Посейдона – участие в местечковых разборках! Так, где же их взять, подвиги, достойные настоящего героя? Вот отсюда и пошли проблемы… Но об этом позже.

А пока почему бы и не послушать свирель заскучавшей богине, сидя под оливковым кустом (тьфу ты, конечно, деревом) с молодым и привлекательным пастухом?

А козы с овцами сами по себе паслись. Оно и понятно. Какой уж тут присмотр за скотиной, когда такая слушательница рядом? Да и вообще, не за тем на свежий воздух свободный эллинский пастух со своей свирелью вышел, чтоб скотину пасти. Возвышенное состояние духа у него. С самого утра, между прочим. Вдохновения он жаждет. Чтобы такую мелодию на своей дудочке вывести, какой и не слыхивал доселе ни один смертный. Да и бессмертный тоже не слыхивал. Вот и сидел пастух весь день на своем холмике, мучил свою дудку. И вдруг… Она! Муза! Не увидел, нет… Почувствовал! С закрытыми глазами ощутил ветерок волшебных крылышек! И полились из обычной в Элладе тростниковой свирели-сиринги… нет, не просто звуки, а МУЗЫКА. Та самая, никем не слыханная. И замерли звери и птицы. И склонились цветы. И застыли облака в небесах. И сама богиня приблизилась неслышно невесомыми шагами, присела тихонечко рядом. И… заблеяла под боком глупая овца. Спугнула вдохновение, бессмысленное животное! Вместе с музой, между прочим, спугнула. Вспорхнет муза на радужных крылышках, и поминай, как звали. И опять сидит пастух под оливковым… ну, да, деревом, и тонет, тонет в глазах богини, да мекают вокруг него бестолковые овцы, до которых пастуху теперь уж точно дела нет.

А отсутствие присмотра за скотиной привело-таки к печальным последствиям! Объели козы да овцы всю зелень в Греции! То есть, в той самой Элладе. Можно сказать, поставили страну на грань экологической катастрофы! Хорошо древние времена закончились, и богини да музы перестали отвлекать пастухов от их прямых обязанностей.

А еще в Элладе жили поэты. Было их много и разных. Аэды, например. С них-то все и началось. Ну, это что-то вроде наших современных «бардов». Странствующие или имеющие постоянного покровителя. Сами сочиняли стихи, сами их и исполняли, вернее, распевали на пирах да на праздниках. Ну, заодно прославляли и организатора пира – какой, мол, щедрый да благородный хозяин собрал их на такое роскошное празднество. Оно и понятно – не похвалишь хозяина, так в следующий раз и не пригласят на хлеб, вино и что там еще боги пошлют.

Потом появились поэты покруче – те, которые сочиняли пьесы для театра. Особым почетом пользовались трагики. К трагедиям вообще у древних греков было особое отношение. И возвышенно, и слеза прошибает, и катарсис (душевное очищение) обеспечивает. Это Вам не комедия!

Впрочем, и комедией древние эллины тоже не пренебрегали. И на представления являлись исправно. На то она и комедия! Не столь возвышенные чувства, конечно, пробуждает, но приятные.

А еще среди поэтов часто объявлялись конкурсы. Вместе со славой и почетом победитель получал и материальное вознаграждение. Так многие поэты весьма преуспели и прославились. И даже имена некоторых самых выдающихся, пережив века, дошли и до наших дней. Отцы трагедии: Эсхил, Софокл, Еврипид. Ну, и этот, как его… комедиант… Аристофан!

Словом, поэты в Элладе пользовались почетом и уважением.

Но был среди них ОДИН. Самый-самый… Самый известный, самый почитаемый. Он не писал пьес, не ставил их на сценах столичных театров. Он просто ходил по городам и весям. А может, всю жизнь прожил в одном древнеэллинском городе. Но он рассказывал удивительные истории. О богах и героях. О женщине, чья красота заставила греков целых десять лет осаждать далекий заморский город и биться насмерть. Свою и чужую. Об отважном и мудром воине, любимце само́й великой богини Афины-воительницы. Герое, чья хитрость, в конце концов, и помогла одержать победу над неприступными стенами далекой крепости. О пути домой этого самого героя. О пути, полном таких неслыханных опасностей и приключений, что при рассказе о них кровь стыла в жилах доверчивых слушателей.

Да, это он – Гомер! Поэт, чьи песни заставляли жителей целых городов собираться на площадях и, затаив дыхание, слушать дивное повествование. Тот самый, воспевший богов и героев, чудовищ и прекрасных нимф.