Андрей Звонков - Не время умирать

Наталья не могла залезть Ковалеву в голову, но на основании рассказов Пичугина она реконструировала поступки и мотивации, создавая матрицу вероятного поведения генерала. Одного напугаешь, он тут же побежит или сдастся. Другой в критической ситуации скорее пожертвует собой, чем даст другим умереть. Таким был Миша. А Ковалев, стоит его прижать, применит любую, самую неожиданную подлость, лишь бы выкрутиться. Он всегда заставляет противника действовать по своему плану, вынуждая на предсказуемые поступки, тогда как сам всегда поступает непредсказуемо. Мог ли он просчитать действия Натальи? Вероятно. Ведь он понял, что она носитель АКСОНа и что Стежневу не удалось всех убить, а значит, она непременно придет за ним. Как приходил Зверев. Да, это он просчитает. Ну что ж. Это неизбежно.

С другой стороны, он привык встречать опасность в лицо. Он не любит оставлять врагов за спиной. Для него лучше самое жесткое столкновение с проблемой, чем временный уход от нее, который обернется еще большими проблемами.

Наталья двигалась к эскалатору. В лосинах и топике ей не затеряться в толпе. На нее все пялятся, и Ковалев, конечно, ее сразу увидит. И это хорошо. В этом и был элемент мести. Пусть он увидит ее, пусть поймет, почему именно она, спустя пятнадцать лет, пришла за ним. И пусть он поймет, что ему от нее не уйти. Впрочем, он наверняка это давно понял и ждет.

В которой Ковалев пытается сбежать на самолете китайского министра, испугавшись нижнего белья главного специалиста по чуме, но она вынуждает его совершить другой поступок.

Ковалев почуял опасность намного раньше, чем Наталья ступила на эскалатор. Он потому и пересел в пиццерию, что заметил слежку. Генерал определил бы наличие соглядатаев, даже если бы за ним следили высококлассные сотрудники ФСБ. Слишком уж много разных слежек видел, чтобы не научиться определять фокус чужого внимания. Полицейским же до оперативников ФСБ было как до Луны, причем от Проксимы Центавра. Они прохаживались вокруг кресел в зале ожидания, напускали на себя безразличный вид, но при этом не спускали с Ковалева взгляд, то и дело тыкая себя пальцами в уши, прижимая наушники гарнитур связи, и делали другие, совершенно дилетантские ошибки. И это было хорошо. Это означало, что ФСБ в операции не участвует.

Ковалев сделал важный для себя вывод — ловушка для Пичугина сработала, и сейчас все внимание Трифонова сосредоточено на незадачливом внештатнике, возомнившем, что может тягаться с опытным генералом ФСБ, ветераном разведки и контрразведки. Иначе сейчас наблюдение вели бы не обычные полицейские.

Второй вывод был еще важнее. Ковалев понял, что в операции участвует Евдокимова. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять ход событий. Сами по себе полицейские никогда бы не стали следить за ним. У них не было никакой, ровным счетом, мотивации для подобных действий. Точнее, дискредитирующей Ковалева информации. От Трифонова она тоже поступить не могла. Если бы у того возникли хоть минимальные подозрения, тут бы уже вовсю орудовала оперативная группа ФСБ. Слишком ценной была информация на диске, лежащем в наплечной сумке у Ковалева. Кто в таком случае мог привлечь полицейских на задержание действующего офицера федеральной безопасности? Только Евдокимова. Больше некому. А то, что она не приперлась одна, как Зверев, говорит, что она еще и умнее Михаила Ивановича. Значит, намного опаснее.

Это было и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо потому, что Ковалев не считал полицейских, сколько бы их ни было, достойными противниками. Ну что они могут противопоставить? Число? Смех на палке. Снайперов? Тоже глупость, с учетом опыта Ковалева. Трифонов бы такой глупостью точно страдать не стал. А с полицейских станется. Они в своей службе ничего круглее ведра не видели и не держали ничего толще черенка от лопаты. Ловить клептоманов и гонять бабушек, торгующих у метро старыми книжками, вот это для них задача в самый раз. Ну, иногда, при большой удаче и при наводке от стукачей, взять воровского авторитета, пьяным, голым, безоружным, на бабе в сауне. Это сложнее, но тоже порой прокатывало. Но оперативник ФСБ, побывавший в самых горячих точках мира, им точно не по зубам.

Перед тем как перебраться в пиццерию, Ковалев прикинул стратегию и тактику дальнейших действий. Сдаваться он не просто не собирался, а даже не рассматривал такой вариант. Во-первых, задержание полицейскими закончится, как ни крути, передачей его Трифонову, на Лубянку. А там уже начнут разматывать так, что голова закружится. Припомнят и АКСОН, и другие делишки, которые удалось замять под шумок. Во-вторых, не было пока ни малейших причин сдаваться.