Рут Уэйр: Девушка из каюты № 10

Размышляя над этим, я услышала рев двигателя и, обернувшись, увидела машину, которая с пугающей скоростью выскочила из-за поворота. Водитель явно не ожидал, что кто-то может идти здесь среди ночи.

Я бросилась к краю дороги, споткнулась и, скатившись по щебню, который расцарапал мне руки и порвал легинсы, с всплеском упала в какой-то ров — то ли ручей, то ли дренажный канал с галькой на дне. В паре метров надо мной завизжали покрышки, машина остановилась; в свете задних фонарей казалось, что дым из выхлопной трубы поднимается красными клубами.

Захрустел гравий под ногами. Неужели Ричард? Или кто-то из его людей?

Я попыталась встать, но не могла наступить на ногу. Попробовала снова, уже медленнее, и от боли в лодыжке всхлипнула.

Услышав это, мужчина, чей силуэт подсвечивался сзади фарами, заглянул за край дороги и сказал что-то по-норвежски. Я покачала головой. Руки тряслись.

— Я н-не говорю по-норвежски. — Я старалась сдержать рыдания. — Вы знаете английский?

— Да, знаю, — с сильным акцентом ответил мужчина. — Дайте руку. Я вас вытащу.

Без посторонней помощи выбраться оттуда я бы не смогла, к тому же если бы он хотел напасть на меня, то скорее сам спрыгнул бы вниз.

Фары слепили, и я прикрыла глаза рукой. Я видела лишь темный силуэт и копну светлых волос под головным убором. По крайней мере, это точно не Ричард.

— Дайте руку, — повторил мужчина, слегка нетерпеливо. — Вы не ранены?

— Н-нет. В смысле, лодыжка болит, но вряд ли это перелом.

— Поставьте ногу сюда, — показал он на камень сантиметрах в тридцати от дна канавы, — и я вас вытащу.

Я кивнула и с мыслью о том, что я, возможно, поступаю очень глупо, поставила целую ногу на камень и протянула правую руку вверх.

Мужчина с невероятной силой схватил меня за запястье и, пыхтя от усилия, потянул, уперевшись в камень у края дороги. Я вскрикнула, когда перенесла вес на подвернутую щиколотку, но еще один болезненный рывок, и я выбралась из канавы на обочину.

— Что вы здесь делаете? — спросил мужчина. Я не видела его лица, но голос звучал обеспокоенно. — Вы заблудились? Попали в аварию? Дорога ведет прямо в горы, туристам здесь не место.

Раздумывая над ответом, я заметила две вещи.

Во-первых, в свете фар я увидела очертания кобуры у него на поясе. И во-вторых, машина была полицейской. Я застыла на месте, не зная, что сказать, как вдруг в тишине раздался треск рации.

— Я…

Полицейский подошел ближе, стараясь меня разглядеть, и нахмурился.

— Как вас зовут, мисс?

— Я…

Снова затрещала рация, и мужчина поднял палец:

— Минутку.

Он потянулся к поясу, и я увидела, что в кобуре не пистолет, а полицейская рация, рядом с которой крепились наручники. Полицейский быстро ответил, затем сел на водительское сиденье и продолжил разговор по рации в машине.

— Ja. — Последовал обмен непонятными мне фразами. Он посмотрел на меня сквозь лобовое стекло, вид у него был озадаченный. — Ja, det er riktig.[12] Да. Да, все верно ( норв .). Лора Блэклок.

Все словно замедлилось, и я поняла: либо сейчас, либо никогда. Возможно, я совершу ошибку. Но если я не побегу, то вряд ли узнаю, была ли я права.

Полицейский вернул на место рацию и потянулся к бардачку.

Зная, как будет больно, я собралась с духом и побежала — не дальше по дороге, а вниз, по пересеченной местности, по крутому, головокружительному склону фьорда.

Когда я поняла, что не могу идти дальше, уже рассвело. Истощенные до предела мышцы перестали слушаться. Я уже не шла, а шаталась, как пьяная.

Надо остановиться. Если не остановлюсь, то упаду прямо посреди норвежского захолустья, и мое тело никогда не найдут.

Я давно ушла от дороги, давно не видела никаких домов. Ни телефона. Ни денег. Я даже не знала, который час; похоже, близился рассвет.

Из пересохшего горла едва не вырвался всхлип, и вдруг среди редких деревьев мелькнуло какое-то строение, вытянутое и низкое. Не жилой дом, а скорее конюшня.

В ногах появились силы, и я поплелась туда по едва заметной тропинке и зашла в ворота в проволочном заборе. Действительно конюшня, хотя не стоило бы называть таким напыщенным словом лачужку с шаткими деревянными стенами и рифленой металлической крышей.

Две лохматые лошадки с любопытством посмотрели в мою сторону, когда я прошла мимо, а затем одна из них продолжила пить из корыта с водой, при виде которой сердце едва не выпрыгнуло из груди. В ее поверхности отражались золотисто-розовые лучи рассвета.