Мелани Раабе - Истина

Тело наполнилось тяжестью, будто я волочила на руках и ногах свинцовые гири. Предательство Иоганна стало тяжелейшим ударом. Но гораздо больше тревожило меня кое-что другое: та самая роковая секунда, когда мой палец нажал на курок, — все снова и снова видела я, как чужак вскидывает руки и заваливается назад. Я все еще слышала его смех, его слова. Инстинкт убийцы.

Инстинкт убийцы.

Истинное лицо Зары.

Я слышала его голос.

Ты знаешь, почему.

Его слова.

Вспомни худшее из того, что ты когда-либо сделала. Скажи правду!

Долгие годы я старалась стереть из памяти воспоминание об этой роковой ночи. Спрятать глубоко внутри. Но одним-единственным вопросом его снова вынесло на поверхность. Я слышала голос незнакомца, словно на бесконечной пластинке. Вспомни худшее из того, что ты когда-либо сделала.

Я убила человека, подумала я. Я кого-то убила. Вот худшее из того, что я когда-либо сделала. Вот самое страшное, и никто никогда не совершал ничего страшнее, это самое ужасное деяние на земле.

Я сделала глубокий вдох, потом выдохнула, в горле больше не першило, раздражение, вызванное газовым баллончиком, прошло, только в глазах еще немного щипало.

И что теперь делать? Куда идти?

Путь домой мне заказан.

Я остановилась посреди улицы, почувствовала, как кроны деревьев под луной отбрасывают на меня свою тень. И тут краем глаза уловила легкое движение. Оно заставило меня вздрогнуть, после чего я обернулась и вдруг увидела прямо перед собой лису: та, метрах в десяти, неподвижно стояла и сверлила меня взглядом. Ее глаза сверкали, мне даже почудилось, что я различаю ее ярко-рыжий мех, хотя в такой жуткой тьме мир виделся только в серых и синих тонах. Во всех лисьих чертах угадывалось лукавство. Филиппу это понравилось бы, он любил животных, а я, напротив, предпочитала восхищаться ими на расстоянии. Глаза лисы мне неприятны, они словно знали то, чего не знала я. Кошки, волки, лисы.

Зверь стоял совершенно неподвижно и о чем-то размышлял. Во всяком случае, мне так показалось. Вздор, звери не думают, они следуют инстинкту. Почти как ты — в последнее время ты действуешь по инстинкту.

Я тоже не шевелилась.

Много я читала о том, что в крупных городах Германии водится бесчисленное множество лис, но сейчас в неожиданном появлении этого зверя мне привиделось поистине нечто феноменальное. Это был лис из сказок и басен, столь любимых Лео. Умный и изворотливый зверь со всеми его уловками — какое послание он несет? Я ударилась головой, когда потеряла сознание, — может, дело только в этом? Или в том, что вот уже несколько дней я ничего не ела и почти не спала. Сейчас я была практически уверена, что лис, того и гляди, откроет пасть и заговорит.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, после чего зверь грациозно отвернулся и засеменил прочь.

Проходили минуты, а я все еще лежал на деревянном полу в луже пота, слюны и рвоты и думал, что вот-вот отдам богу душу. Потом, постепенно, спазмы прекратились, приступы кашля стали терпимее, дыхание восстановилось. Я поплелся в душ, разделся догола, стал смывать под струей воды всю грязь, и только тогда ко мне вернулась способность ясно мыслить.

Когда в дверь позвонили — за ней стоял человек, уже немолодой, — я снова был в норме.

Эта женщина отняла когда-то все, что у меня было. Я не допущу, чтобы она осталась безнаказанной.

Еще никогда ночной город не казался мне таким враждебным. Темнота стала еще мрачнее, свет фонарей — еще более тусклым. И тени повсюду, со всех сторон они так и тянутся ко мне, и повсюду выбившаяся из мостовой плитка — так и ждет, когда я споткнусь.

Но мысли мои постепенно успокаивались. Зрительный обзор как будто чуть расширился, и я вдруг увидела, что инстинктивно побежала к ближайшей станции метро. Но зачем? Цифровое табло сообщало, что поезд в сторону центра отправится почти через полчаса. Я села на лавочку и принялась наблюдать за эскалатором, который только что привез меня сюда, а теперь остановился в ожидании следующего пассажира. Конечно, тот человек не преследовал меня. Меня вообще никто не преследовал. Но нельзя терять бдительность. Особенно теперь, после всего того, что я узнала об Иоганне. Если мои предположения оправданы, то…

Мурашки побежали у меня по телу, потому что я вновь как будто услышала голос Иоганна: «Ты можешь по-хорошему распорядиться деньгами Филиппа. Можешь помогать людям, если тебе так хочется».