Иван Амбердин - Привидения не оставляют конверты

Он еще раз посмотрел на часы, а потом повернулся к своему внедорожнику, припаркованному между рестораном и трехэтажным старинным особняком, где на втором этаже чернело окно его кабинета.

«Так и сделаю, – окончательно решил он. – Другого выхода все равно нет. Это какой-то ужас: половина двенадцатого, а заторы все еще не рассосались. Из года в год все хуже. Куда смотрят городские власти, непонятно. Хотя… Смотрят, наверное, на пробки и тоже недоумевают: куда смотрят горожане? Ехали бы на метро. Станции метро почти на каждом шагу. Не-е-е-т, надо обязательно на машине, как же без машины-то… Привыкли уже к машине-то… Ну вот и стойте, раз привыкли…»

Он поставил портфель на асфальт. Постоял, внимательно рассматривая свой мобильный телефон. Ему нужно было позвонить Наталье, чтобы рассказать о своих планах, но он почему-то все тянул и тянул время. Тяжело вздохнул и все-таки позвонил.

– Даже не представляешь, какие здесь пробки, Наташа.

– Представляю… Как поедешь? – спросила Наталья.

– Поеду на метро.

Они замолчали, слушая дыхание друг друга… Что-то происходило… Что-то странное… Необъяснимое… В одно и то же мгновение они ощутили, что их разделяет не несколько городских кварталов, а огромная черная бездна, холодный, безжизненный вакуум. Страшное предчувствие того, что они больше никогда не встретятся, пронеслось сквозь них невидимой волной. Пронеслось и… исчезло, оставив напоследок учащенное сердцебиение и мокрые от ужаса ладони. Они молчали, не понимая, что с ними творится, молчали, интуитивно стараясь как можно дольше побыть вместе…

– Обещай мне, что поймаешь такси, – прошептала Наталья.

– Обещаю…

– Я жду тебя…

Александр положил телефон в карман, подхватил портфель, взглянул на автомобильную пробку, покачал головой:

– На метро…

Он направился к ближайшей станции метро. Преодолев сотню метров, он снова остановился.

«Если поеду с этой станции, то придется делать пересадку с длиннющим подземным переходом. А если прямо сейчас поверну налево, пройду по этому переулку до Садовой, а это всего-то лишних пять-семь минут, то доеду до дома по прямой… Да что ж меня так развезло-то?!»

Покачиваясь из стороны в сторону, Александр стоял и, внимательно разглядывая носы своих идеально начищенных ботинок, обдумывал маршрут. Несмотря на поздний час, вокруг было еще довольно многолюдно. Прохожим то и дело приходилось обходить Александра, застывшего в самом центре узкого тротуара, то справа, то слева, задевая его портфель и коробку с ужином для Натальи.

– Заснул, чудак? На скамеечке не удобней будет спать?

– С дороги, алкаш, закусывать надо!

– Эй, посторонись, изваяние!

Но Александр никого и ничего не замечал. Он по-прежнему стоял в центре тротуара, а его голова склонилась так низко, что подбородок касался груди.

Он закашлялся. Мучительный кашель продолжался пару минут, а потом так же внезапно прекратился. Александр все стоял и стоял… Ему вдруг вспомнился тот человек, человек из прошлого, человек, так навязчиво напомнивший о себе в сегодняшних снах.

Человек из прошлого появлялся в памяти Александра постепенно – возникая прямо из воздуха, медленно вырастая от самой земли. Сначала Александр увидел его черные сапоги с неестественно длинными, узкими, загнутыми кверху носами, заканчивающимися змеиными головами с красными глазами-камешками, поблескивающими от света придорожного фонаря. Вслед за сапогами очень быстро материализовалось черное широкое в полах пальто с длинными пустыми рукавами, полностью скрывшими руки. Ближе к голове бесформенное пальто сильно сужалось, как будто у этого человека отсутствовали плечи. Потом появился маленький воротник, из которого выросла очень тонкая, костлявая шея, вслед за чем из ниоткуда возникла гигантская бейсболка с длинным узким козырьком, смахивающим на черный клюв. Под бейсболкой появилось серое полупрозрачное пятно, словно облачко тумана. В облачке возникли две глубокие глазницы и нечто очень похожее на большой безобразный рот, застывший то ли в насмешливой ухмылке, то ли в злобном оскале. Словно не желая оказаться узнанным, незнакомец опустил голову, полностью закрыв страшное лицо длинным козырьком-клювом, и тут Александр услышал неестественно низкий, словно из мощного сабвуфера, обволакивающий, но лишенный хоть каких-нибудь эмоций голос:

Все равно тебе уже.

Хоть прямо пойдешь, хоть в переулок свернешь,

близок твой конец.