Питер Джеймс - Одержимость

Да, Мейн оказался прав. Они ближе к истине, он и его собратья – те, что сидят в своих лабораториях в окружении пипеток, стеклянных трубок, газовых горелок, вычислительных машин, пишут уравнения и ищут окончательное математическое решение.

Может быть, где-то там, под кодом ДНК, как затертая строка на старом пергаменте, тихо лежит тайна и ждет того ученого, более терпеливого или просто более везучего, чем остальные, который навсегда похоронит всю эту религиозную дребедень?

Алекс припарковалась и пошла вдоль берега озера Серпентайн, ощущая громадность мира вокруг. Посмотрела на очертания Лондона за деревьями, здания, подпирающие друг друга плечами, как пассажиры в переполненном вагоне метро. Какой-то старик на скамейке таращился на другой берег, поднимая и опуская руки, словно этими странными движениями демонстрировал тщету жизни. Алекс пробрала дрожь, она обхватила себя руками за плечи, испугавшись вдруг, что станет старухой, будет сидеть, смотреть на воду и совершать бессмысленные движения.

Розы в комнате, роза на лобовом стекле машины. Какова вероятность подобного совпадения? Того, что в вазе окажется ровно столько же роз, сколько и у нее дома? И того же цвета?

Какова была вероятность, что Морган Форд всего лишь удачно угадал? Неужели он на самом деле знал, кто она такая? Прочел заметку в газете и связал ту катастрофу с ней. Или же она дала ему какую-то невольную подсказку в начале беседы? Или же он воспринял ее мысли телепатически? Это было единственное рациональное объяснение… но тогда почему же он ошибся с грузовиком? И с Кэрри?

Слишком много противоречий. Где же скрывается истина? Может, у Фабиана есть некая персональная тайна по части природы бытия? Может быть, она видит только то, что на поверхности? Алекс покачала головой, некоторое время разглядывала лодочную станцию, потом посмотрела на наездницу, проскакавшую по Роттен-Роу, – молоденькую изящную девицу в новомодном шлеме. «Изменения, – подумала она, – везде изменения и прогресс». Все, казалось, сходится к некой точке и исчезает вдали. Во всем она видела нарастающую одинаковость, даже наездники теперь стали похожими на конных полицейских. Господи, она никогда не умела решать загадки, складывать пазлы. Существует ли точка исчезновения для нынешней загадки? Останется ли пазл несобранным навсегда? Эти параллельные никогда не пересекутся или где-то есть место, таящее ответ?

Алекс вспомнила Отто – сначала спокойно, ненавязчиво, словно он вошел в открытую дверь и терпеливо ждал в тени, когда она заметит его. Увидела маленькую девочку с нянькой: девочка бросала кусочки хлеба уткам, и Алекс почувствовала, что Отто прячется, насмехается над ней. Почему? Что он делает? – в раздражении подумала она. Она попыталась выкинуть его из головы, но от этого только стала видеть его еще четче: его комнату, пустые бутылки из-под шампанского, слышала жужжание его кофемолки. То беззаботное, самоуверенное движение, каким он перемешивал сахар в чашке. Презрение в его глазах, будто хранящих некую тайну о ее сыне. Говорящих: «Я мог бы иметь тебя в любое время, когда захочу, но мне этого не надо».

Что он знал?

Алекс вдруг осознала, что уже идет назад к машине, прикидывая на ходу, как быстрее проехать по шоссе, и думая, застанет ли его или придется ждать в коридоре.

Она приехала в Кембридж почти ровно в два, припарковалась близ колледжа Магдалины и быстрым шагом прошла под аркой. Поднялась по ступенькам, прошагала по коридору, который теперь казался ей знакомым, остановилась перед дверью, перевела дыхание, прислушалась – не скрипнет ли половица, не звякнет ли чашка, не раздастся ли музыка, голоса, не зашуршит ли бумага. Ничего. Постучала тихонько, зная, что это бесполезно. Услышав глухое эхо своего стука, ощутила безнадежную пустоту комнаты.

Дверь открылась, и Алекс отпрянула. Перед ней стоял Отто, держа одну руку в кармане плотного кардигана. Он кивнул ей, на его покрытом ссадинами лице появилась понимающая улыбка, в глазах – хитринка.

– Не ждал вас так рано.

Она нахмурилась, сбитая с толку, посмотрела ему в глаза, пытаясь понять смысл этих слов. Потом смущенно отвела взгляд, на миг остановила его на облупившемся косяке над дверью.

– Извините, не понимаю… я не оставляла никаких сообщений.

Он развернулся и прошел в комнату.

– Я готовлю кофе. Хотите?

Она увидела булькающий кофейник, рядом две чашки.

– Спасибо.

– Я знал, что вы приедете, – сказал он будничным тоном.