Александр Смирнов - Сыскари. Альтернативная история

Осмотр начал Ремизов с окна. Убедился, что оно не было открыто. Еще на улице Акакий Акакиевич обратил внимание, что все окна в доме закрыты. Если бы вор уходил именно так, то хотя бы одно, но было бы распахнуто. И все же регламент заставлял убедиться, что они закрыты.

– Идеальная чистота, – проговорил Ремизов касаясь стекла рукой, – идеальная.

Подошел к столу. Взял в руки один из стаканов. Принюхался – чай. Посмотрел на свет. Отчетливо виднелись «пальчики». Вот только чьи?

– Будем надеяться, – прошептал Акакий Акакиевич, – что не нашего исправника.

Вернул на место и растянул между стаканами рулетку. Поставил картонки, извлеченные из кармана пиджака, с цифрами у каждого и подозвал Бычкова. Фотограф уже был готов к работе. Он щелкнул затвором с нескольких ракурсов. В кадр попали и стаканы и рулетка. Сфотографировал бутылку с пивом. Взглянул на Ремизова в ожидании нового указания.

– Доставай блокнот и записывай. – Велел Акакий Акакиевич. – Пока твой фотоаппарат нам не понадобится.

Михаил убрал камеру и извлек из кармана блокнот. Достал ручку и приготовился записывать.

– Значит так. На столе, – Ремизов потрогал столешницу, и добавил: – на дубовом столе два стакана и пивная бутылка.

Акакий Акакиевич взял в руки зеленую бутылку и посмотрел ее под светом лампы.

– На ней «пальчики». Скорее всего, принадлежат одному человеку. Пиво, судя по марке, «Калинкинъ 8 8 – «Калинкинъ» – тяжелое хмельное пиво, едва ли не попадающее в категорию ершей. », произведено…, – он с трудом прочитал мелкие буковки, – Калинкинским пиво-медоваренным товариществом в Санкт-Петербурге. А что это значит?

Бычков удивленно взглянул на своего шефа.

– А то, Миша, что пиво это дорогое и не каждый может себе его позволить. Не иначе барин баловал своих служащих, – пояснил Ремизов. На мгновение задумался, а потом взял да и спросил: – Михаил, ты когда-нибудь пивал пиво «Калинкинъ»?

– Да, что вы, Акакий Акакиевич, я в основном местным «Степан Разин» 9 9 – «Степан Разин» Череповецкий пивоваренный завод. Находится на левом берегу Ягорбы. балуюсь. Оно мне больше по вкусу. Пробовал и «Мюнхенское» 10 10 – «Мюнхенское пиво» АО «Новая Бавария» Кушелево-Безбородько. Город Санкт-Петербург. , и «Амстердам» 11 11 – «Амстердам» привозное из Голландии. Славилось своей крепостью. Из-за своей дешевизны можно было обнаружить в кабаках, где частенько после трудового дня отдыхали рабочие. , но лучше нашего череповецкого ничего не нашел.

– «Калинкинъ» лучше во всей империи. Он ведь до сих пор является поставщиком его императорского двора. Так что не каждый его себе позволить может.

– Думаете? – удивился Михаил.

– Ничего я не думаю, – отмахнулся Акакий Акакиевич, – а всего лишь констатирую факт. Оно ведь знаешь, сколько стоит?

Ремизов назвал стоимость. Фотограф от удивления присвистнул.

– Да и в городе его днем с огнем не сыщешь, – добавил Акакий Акакиевич.

Вернул бутылку на прежнее место. С помощью порошка, кисточки и пленки снял отпечатки пальцев. Сразу же их убрал в отдельный карманчик в чемодане.

Чай и пиво в стаканах наводили на размышления. Тут было одно из двух. Либо кто-то из них не пил (точно можно будет узнать после вскрытия трупа – кто именно), либо, что тоже было правдоподобно, что сторож (ну если он был, конечно же, один) отчего-то передумал, оставил чай и по какой-то причине переключился на более крепкие напитки.

– М-да. Вот пойми тут. Один человек тут наследил или уже несколько, – проворчал Акакий Акакиевич

Пока со стаканами возился, приоткрылась дверь и в проем просунулась ухмыляющаяся (так показалось Ремизову) голова князя Чавчавадзе.

– Ну, что тут у тебя, Акакий Акакиевич? – Поинтересовался Ираклий.

– Да немного осталось, – отмахнулся эксперт.

Чавчавадзе что-то ляпнул про городового и собаку. Ремизов удивленно на него взглянул и спросил:

– Шутить изволишь, ваше сиятельство? Мне, что больше заняться нечем?

– Да не шучу, Акакий Акакиевич, не шучу. Не до шуток сейчас. Вот изловим душегуба, вот тогда и шутить будем.

Выяснилось, что собачка с делом как-то связана.

– Хорошо, схожу, взгляну, – проговорил Ремизов, а когда дверь закрылась, продолжил осмотр каморки. – Точно сказать один он был или не один только после доскональной экспертизы и скажешь. На этом стакане, – он указал на тот, в котором был чай, – отпечатки четкие, на этом, – перст указующий был направлен на пивной, – размытые. Ладно, гадать на кофейной гуще не будем. Будем надеяться, что хозяин этих пальчиков в нашей картотеке обнаружится. Не дай бог, какой залетный господин.