Яна Уайт - Три правила войны

В публичной части комнаты по углам стояло несколько стульев, три из которых заняли Энди, Даррен и Бобик, в другом углу стояло еще два стула, а посередине стоял роскошный стол, за который и уселась Анна, доминируя, таким образом, в пространстве.

Теперь в комнату вошел Джилс, держа в руках несколько толстых папок. Изначально он шагнул к столу, с явным намерением возложить на него груз своих аргументов.

– Занято, – процедила сквозь зубы Анна.

– Вы не согласитесь потесниться? – неуверенно спросил Джилс.

Анна внимательно посмотрела ему в глаза и отчетливо сказала театральным шепотом:

– Иди в жопу.

Энди и Бобик захихикали. Мастер тоже явно услышал посыл Анны, но никак не прореагировал. Наверное, подумал, что ослышался. Враг народа покраснел и ретировался в угол, где ему пришлось разложить папки прямо на полу. Его папа с кряхтением расположился на соседнем стуле. Последующие три часа заседания прошли под кряхтение старого Джилса и испепеляющие взгляды, который Кристиан бросал на Анну. Ее это мало трогало, она была поглощена спектаклем, происходящим в «судебной» части комнаты.

Судья, типичный англичанин лет семидесяти, с цепким взглядом умненьких глазок, явно валял дурака, а точнее, играл в кошки-мышки с индусом, гоняя его по всем пунктам обвинительного иска. Индус потел, кряхтел, пукал, извинялся, потом опять потел и пукал, но упорно повторял весь бред, сочиненный Джилсом в порыве белой горячки. Несколько раз сам автор, без вызова на бис, подбегал к судебной лавке, порываясь помочь своими аргументами, но каждый раз был отправлен обратно на свое место.

В конце концов, мастеру надоел это кордебалет в исполнении национальных меньшинств.

– Мы уже три часа пытаемся найти хотя бы тень или намек законных обоснований для данного иска, и, несмотря на наши общие усилия, таковые не были идентифицированы. Потому я принимаю решение по отклонению данного иска и присуждению всех судебных издержек в пользу позванных.

Оба Джилса вскочили, но мастер на корню пресек их попытки протестовать.

– Заседание закрыто. Все вопросы рассматриваются только через юридических представителей.

И мастер вышел из комнаты через дверь, находящуюся в «судебной» части комнаты. Из той же двери вышел прежний вертлявый человечек и стал всех выгонять из комнаты, где только что свершилось правосудие.

Анна подошла к Джилсу.

– Я же сразу сказала «иди в жопу», а ты не послушал, – и спокойно удалилась из комнаты, чувствуя спинным мозгом, как Джилс пинает так любовно разложенные на полу папочки.

На следующий день Анна и Тони провели незабываемый День Валентина. Тони смеялся как ненормальный, когда Бобик ему рассказал про то, как Анна «опустила» страшного Джилса в зале суда, не давая ему с комфортом расположиться за столом. Но смеялись все недолго.

Еще не прошла неделя, как все заинтересованные стороны узнали, что Джилс опять использовал свой излюбленный трюк – новый иск с заморозкой решений по старым. Анна снова вспомнила про свой совет, она поняла, что этот клещ не отстанет от них, пока не сдохнет или пока ему не повыдергивают лапки. «Ну что же, будем калечить членистоногих», – решила она.

Брать быка за рога Анна научилась еще в детстве, проводя летние каникулы на родине деда под Рязанью, где ее быстро научили определенным социальным навыкам. Она моментально заметила, что в Англии типично русская настойчивость участника очереди в сберкассу или, не дай Боже, посыл по матушке, чрезвычайно выбивает из колеи английских чиновников, особенно в таких чопорных отраслях, как юриспруденция или финансы. Очередей в младом возрасте Анна отстояла тысячи, а с деревенской шпаной конфликты решала виртуозно. Для английской судебной системы настали экзотические времена: практически каждый день Верховный суд, Комиссия по благотворительным организациям, налоговая и даже регулятор юристов – Совет по регулированию качества юридической работы получали несколько звонков и писем от сумасшедшей русской, которая требовала ответа на поставленные вопросы, не понимая намеков, что не только манера ее разговора была верхом неприличия, но и сам факт требований возбуждения дела. Дело Джилса для каждой инстанции было невыносимым геморроем, начиная уже с того факта, что практически каждой из этих организаций, для начала, пришлось бы признаться, что они не только позволили мошеннику использовать систему по полной программе, но и в том, что они ему позволяли это делать, безнаказанно, многие годы. Но вода, как известно, камень точит, и сумасшедшая русская в своем безумстве продвигалась все выше и вертикальнее по всем инстанциям, жалуясь уже не только на шалости Джилса, но и на отказы рассмотрения ее жалоб. В конце концов, поезд тихонечко тронулся, инстанции поняли, что от русской чумы не отвязаться, и начали потихоньку выполнять свою работу. Кристиан получил ряд писем из соответствующих органов с вежливыми просьбами ответить на ряд вопросов, кои были не менее вежливо проигнорированы адресатом, ибо в Англии такая реакция на требования властей не только возможна, но и широко практикуема. Анна начала понимать гениальность «Алисы в Стране чудес», маразм системы был сказочный.