Марк Арно - Детектив Франции 06. Осечка на газе. Огонь и кровь. Его высочество Хандрит. Убийство в спальном вагоне

Катрин сняла рисунок. Она медленно повернула колесики и потянула на себя тяжелую стальную дверь.

Все, явно взволнованные, ждали.

Жак прислонился к обратной стороне зеркала, Юбер опустился на колени рядом с Катрин, за ним встал Поль Моржево. Дедушка закурил трубку.

— Ну что? Сейф открылся.

— Вы видите так же, как и я, — сухо произнесла Катрин.

Сейф был простым по форме. Без секретных отделений. Один обычный ящик в форме куба. Он был пуст. Все пятеро замерли.

— Звонят! — внезапно заметил Жак.

Приехал инспектор из Аяччо, которому позвонили сразу, как обнаружили преступление.

— Не стоит здесь задерживаться, — сказал Юбер.

Инспектора сопровождал жандарм в форме. Они осмотрели тело. Теперь им занимался медэксперт.

Присев на стол в кабинете, инспектор знакомился с семейством Моржево. Он подозревал всех. Ему не нравилась их манера держаться. Слишком вежливые, слишком усердные. Запутывают дело.

— Пожар… — начал Жак.

— Плевать мне на пожар, — громогласно оборвал его инспектор.

Жак замолчал. Он взял со стола журнал и стал рассеянно его перелистывать. Юбер мельком взглянул на наручные часы. Дедушка шумно вздохнул. Он задремал. Моржево выглядел измученным. А в светской улыбке Катрин было столько наглости, что она не ускользнула даже от государственного чиновника.

Инспектор запустил пальцы в волосы, что являлось у него знаком глубокого раздумья.

— Итак, — произнес он, собрав всю свою выдержку, — каков был круг знакомств убитой?

— Ну, наконец, — отозвался Юбер. — Клеманс помешалась на одной цыганской семье, обосновавшейся здесь некоторое время назад.

— Корзинщики, — объяснила Катрин.

— У них довольно милые девочки, — с почти игривой улыбкой заметил Моржево.

— Я прошу тебя! — вмешался Жак.

— Простите его, — сказала Катрин. — Одна из девчонок ему не дается, и поэтому он злится…

— В любом случае, — продолжил проснувшийся дедушка, — поджег парень, а не цыганки!

— Какой парень?

— Поджигатель. Он уже отсидел раз за это. Поджег не помню что. Этих подонков слишком рано выпускают на свободу! А у этого еще и с головой не все в порядке.

— Как не в порядке? — спросил инспектор.

— Да нет, — воскликнула Катрин, — не будем преувеличивать. Он не ненормальный по-настоящему!

— Деревенский дурачок?

— Да нет, — опять сказала Катрин. — Это мальчик с несколько запоздалым развитием, скажем так. Он не слишком умен, но он безвреден.

Прежде чем продолжить, она бросила на мужа взгляд, смысл которого инспектор не понял.

— Он сирота. Вырос неизвестно где, ходил от одних к другим. Он просто несчастный ребенок.

— И потом, даже если он и поджег гараж, это еще не значит, что он ворвался к Клеманс и зарубил ее топором, — заключил Юбер, старавшийся показать свою беспристрастность.

Инспектор подозвал жандарма и тихо обменялся с ним несколькими словами.

— Ладно, — сказал он через некоторое время. — Так кто этот парень? Как его зовут?

Жак пожал плечами.

Дедушка громко закашлялся, а Юбер ответил, что не ведет досье на всех местных жителей.

Моржево притворился глухонемым.

Лишь Катрин ответила с той же очаровательной улыбкой:

— Его зовут Кристоф.

Его никто не заметил. Он пробежал через парк и затаился в зарослях рододендронов. Сейчас, когда толпа начала расходиться, он мог спокойно перелезть через решетку.

Он обошел дома по козьей тропе, все изгибы и неровности которой знал наизусть. Свежий ветер успокаивал его. С наслаждением вдыхая запах смолы, он поднялся на самое высокое место тропы, как раз над сосновым бором. В тени крон первых деревьев прятался небольшой лужок с тощей травой. На нем стояли кибитки.

Их было две. Первая — Виолетты. Она жила в ней одна, по крайней мере днем. Быстро проскочив мимо, он постучал в ставень второй кибитки.

Он стал глубоко дышать, чтобы унять сильное биение сердца.

Антуанетта решительным движением задвинула железным засовом ставни.

— Что там? — послышался из-под одеяла сонный голос Пажи.

— Не задавай вопросов! — ответила Антуанетта.

— Как ты разговариваешь с матерью? — проворчала Пажи.

— Замолчи! — энергично парировала Антуанетта. После ее «замолчи» говорить было бесполезно.

Пажи не решилась что-либо добавить, но тайком соскользнула с кровати и улеглась на пол кибитки.

— Я гашу свет? — спросила Антуанетта, наклонясь над керосиновой лампой, как бы собираясь задуть огонь.