Марк Арно - Детектив Франции 06. Осечка на газе. Огонь и кровь. Его высочество Хандрит. Убийство в спальном вагоне

— Почему вы так на меня смотрите, мама? Катрин вздрогнула.

— Просто так. Ты сегодня плохо выглядишь. Мне кажется, ты слишком много работаешь.

Теперь все они собрались в кабинете. Было почти два часа ночи. Они были подавлены.

— Вот так история! — подвел итог дедушка. Клеманс была его сестрой. Всю жизнь они провели в непрерывных тяжбах из-за отцовского наследства.

Дедушка напряженно сидел на неудобном стуле с высокой спинкой, остальные — в креслах вокруг широкого прямоугольного стола. Ножки его оканчивались леопардовыми когтями, а четыре угла украшали фигурки женщин со змеиными хвостами, изгибавшиеся с выражением боли или сладострастия.

— Я обожаю дурной вкус этого стиля, — сухо объясняла Катрин, если замечала скептическую мину на лице гостя. — Я обожаю все пышное. В глубине души я — простая мещанка, сильно привязанная к традициям.

Дом принадлежал семье больше века. Предки-судовладельцы построили и меблировали его на широкую ногу. С дюжиной слуг в нем было удобно жить. Но теперь из прислуги в доме не жил никто, женщины из деревни приходили по утрам убирать, готовить и прислуживать за столом. По вечерам они возвращались к себе.

— Самое неприятное, — сказал Жак, — то, что это преступление бессмысленно. Ничего не похищено. Даже кошелек, валявшийся на ночном столике. Ни ожерелье, ни кольца.

Вдруг он замолчал.

Все подумали об одном и том же.

— Сейф точно был закрыт? — настойчиво спросила Катрин.

— Его нельзя открыть, — ответил дедушка. — Следов взлома нет, а слово-шифр не знает никто, кроме Клеманс и меня.

Это было самое главное.

Значит, драгоценности не похищены. Но тогда зачем ее убили?

— Если никто не возражает, — предложил Юбер, — я хотел бы проверить: хочу собственными глазами убедиться, что драгоценности еще там.

У Юбера были резкий профиль, широкий лоб мыслителя, каштановые волосы и серые, почти металлического цвета очень выразительные глаза. Он не был красив, он был изыскан.

Разговаривая с ним, обычно склонялись, не потому что его любили или уважали, но потому что он был ужасно нужен. Он был незаменим. Усердный и незаменимый. Это он в прошлом году в присутствии нотариуса сумел настоять на единственно возможном способе спасти то, что еще осталось от состояния семьи Моржево.

Раньше основные средства были вложены в лес. Каждый год производились рубки. Однако очень скоро семья заметила, что прибыли недостаточно для содержания дома. А налоги выросли просто непомерно.

Юбер пошел напрямик. Нужно все продать и построить отель с баром, дансингом, кинотеатром, со всем необходимым для привлечения туристов в любое время года.

Дедушка иногда возмущался по поводу планировавшихся перемен и горько спрашивал свою дочь Катрин, по какому праву Юбер распоряжается всем в доме.

— Кто он здесь такой?

— Мой любовник, и этого достаточно, — отвечала Катрин.

Вскоре стало ясно, что денег от продажи недостаточно, чтобы покрыть расходы на строительство. Слишком широко они размахнулись. Цена только участка земли возле пляжа была просто астрономической. К счастью, оставались фамильные драгоценности. Нужно было продать и их.

Но формально они принадлежали Клеманс, они составляли ее долю наследства, а она отказывалась их уступить. Она ревниво прятала их в своей комнате, находя радость в рассматривании драгоценностей, и упрямо молчала в ответ на любые призывы к ее здравому смыслу.

В общем, умерла она весьма кстати.

— Пошли туда, — сказал Юбер. — У нас как раз хватит времени посмотреть и вернуться до приезда инспектора.

И он первым поспешил к лестнице.

В комнате Клеманс все оставалось так же, как и тогда, когда туда заходил Жак.

Прежде чем повернуть колесики замка сейфа, Катрин убедилась, что все в сборе. Ее сын, отец и любовник. Не хватало еще одного человека.

— Где Поль?

— Здесь я, — проворчал Поль Моржево. Она пожала плечами.

Он действительно был здесь. Его не заметили, но он присутствовал. Тень. Она вышла замуж за тень. Если бы она потрудилась изучить его, то, возможно, не нашла бы ничего, за что упрекнуть своего мужа, но никто и никогда не брал на себя труд изучать его. Он как будто не существовал. Невыразительное лицо с вялыми чертами. Призрак.

Катрин вышла за него только для того, чтобы иметь кого-нибудь рядом с собой, но с тех пор чувствовала себя еще более одинокой.

Теперь у нее был Юбер.

Сейф был встроен в стену за зеркалом и прикрыт карандашным наброском женского лица. В их роду были художники, сама Катрин рисовала очень недурно. Везде в доме валялись ее работы.