Татьяна Устинова - Земное притяжение

— Мы с ним не беседовали, — сказала она в дверях и кивнула на Пашу. — Мы и так потратили на него несколько часов. Давай сама.

— Ну конечно, сама, Джончик, спасибо тебе! Ты и лепёшки печёшь, и операции делаешь, и в трупах ковыряешься, а я!.. Что я?! Ни-че-го! — И, перегнувшись на стуле, ещё раз крикнула в пустой дверной проём: — Ни-че-го!

Облизала пальцы, отхлебнула из пиалы и зажмурилась.

Паша молча смотрел на неё.

— Может, ты есть хочешь? — спросила Даша живо и опять в дверной проём: — Джо, ему можно есть или нет?! Джо!..

— Я не хочу, — ответил Паша.

— Ну и отлично, мне больше достанется!

И она опять откусила.

— Слушай, — сказала она, поев ещё немного. — Собственно, вопрос у меня один. Кто в последнее время баловался на твоей территории? Здесь, в Тамбове? Кого раньше никогда не видел ни ты, ни твои шестёрки? Можешь сообразить? Или ты ещё под препаратами? Джо! — крикнула она и отхлебнула чаю. — Он сейчас соображает или нет?!

Паша немного пошевелился на диване. Он был по плечи закрыт стерильной тканью, а сверху ещё одеялом. Он опять пошевелился, сморщился, попытался глубоко вдохнуть — ничего не вышло.

— Зачем ты меня спасла?

Даша покрутила в воздухе пиалой:

— Ну-у, для того, чтоб спросить.

— И всё?

— Угу.

Паша смотрел на неё и молчал.

— Ну? Чего? Мне нужно знать, кто прикончил директора библиотеки. Ты знаешь?..

Он покачал головой.

— Зря, выходит, спасла, — заключила Даша.

Она допила чай, встала, сунула руки в карманы, походила по полутёмной комнате, остановилась перед книжным шкафом, почитала названия книжек, чему-то удивилась и пропела:

— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…

— Кто вы такие? — спросил с дивана Паша.

— Щас! — сказала Даша.

Открыла шкаф, блеснувший пыльным стеклом в свете настольной лампы, наугад вытащила толстый фолиант, плюхнулась в кресло и вытянула длинные совершенные ноги.

— Почитаю пока, — сообщила она Паше. — Отдохну. Забегалась!

— Что это за место?

— Слушай, — сказала Даша серьёзно. — Ну, чего ты как маленький-то? Просто помещение для оперативных нужд. Давай, вспоминай про библиотекаря!.. Ты мне должен.

— Я не знаю, кто его завалил и зачем. Это не наши.

— Понятно, что не ваши, — фыркнула Даша. — Но кто-то же тут крутился у тебя под носом! Тот, кто его убил!.. Не может быть, чтоб твои бойцы тебе не донесли!

Паша закрыл глаза.

— Ты сейчас думаешь или решил поспать?

— А со мной чего теперь будет? — вдруг спросил он, не открывая глаз. — Я тебя наведу, и ты меня тоже завалишь, снайпер?

— Без меня желающих небось полно, — сухо ответила Даша. — А я профессионал. Я просто так, от нечего делать, в гражданских не стреляю.

Тут Паша как-то странно сморщился, закашлял, забулькал, Даша посмотрела на него — смеётся.

— Во дела, — выговорил он, наконец. — Во чудеса! Девка из самоката Агафона накрыла, да ещё Тучу! Самого! Из-под огня меня вывезла, а теперь про гражданских втирает!..

— Паш, — сказала Даша, стараясь быть терпеливой. Когда она работала, терпения ей было не занимать, а в разговорах она всегда спешила! — Я понимаю, думать ты не приучен, но всё ж не до конца дебил! Соображай быстрей, давай, давай!.. Ты жизнью мне обязан.

— Да лучше б я там сдох! Позора меньше!

— Пожалуйста, без восклицаний, — произнесла Даша любимую фразу Джахан.

Макс Шейнерман возник в дверях, посмотрел на них и пропал.

— Выходит, тебе «язык» нужен, — вновь заговорил Паша. — А с «языками» на фронте разговор короткий. И эту вашу… явку я теперь знаю. По всем статьям хана мне выходит!..

— Да что ты заладил, — рассердилась Даша. — Какой пугливый!.. Ты чего, музейный работник-экскурсовод?! Тебе и так по всем статьям хана выходит, без нас. А тебя я вывезу. Ты мне про библиотекаря расскажешь, и я тебя вывезу куда скажешь.

— Никуда ты меня не повезёшь. В погреб сбросишь, и вся недолга. Я и тебя в лицо знаю, и дом тоже знаю.

— В этом доме через два дня никого не будет. И никогда больше никого из наших не будет. Ты за нас не беспокойся!.. Ты лучше про библиотекаря расскажи.

Паша перевёл взгляд на одеяло. Глаза у него больше не бегали, он смотрел прямо и почти не моргал. Видимо, терпел, и терпеть ему было трудно.

— Из местных в библиотеке не было никого, — наконец произнёс Паша. — Это точно. А мотоциклист какой-то там крутился. Пришлый, не наш. Мне братва говорила, с Ростова кто-то, номера ихние, ростовские. Я проверять не стал. Нам в библиотеках ловить нечего!..

— Тут, Паша, ты не прав, — назидательно сказала Даша. — Если б ты, Паша, в детстве в библиотеку записался и книжки читал, возможно, из тебя вышел бы музейный работник-экскурсовод!.. Куда подевался мотоциклист и как долго он тут крутился?