Татьяна Богатырева - Мир неземных удовольствий

Она объявилась за два дня до назначенного Ильей срока, именно тогда, когда он почти начинал верить, что больше никогда её не увидит. Зазвенел телефон, и фотограф услышал в трубке голос мадам.

— Можете, меня поздравить, Илюша, — вкрадчиво сказала Сосновская. Вот купила отличную квартирку недалеко от центра. Будете работать у меня, тоже такую купите. Со временем, конечно. Запишите адрес, я теперь много времени торчу здесь — наблюдаю за ремонтом.

Илья не проронил ни слова. Сосновская невозмутимо продолжала:

— У меня для Вас ещё один заказ. На этот раз, если сами решите, последний. Записывайте адрес… — она продиктовала, и Илья, как завороженный записал его. — И не забудьте принести мне… ну, Вы сами знаете что. Приходите завтра в три, поговорим.

Илья включил автоответчик. Завтра предстоял трудный день, и хотелось собраться с мыслями, не отвлекаясь на звонки — часто они не прекращались до поздней ночи. Перед тем, как лечь спать, Илья на всякий случай проверил, не оставили ли ему какой-то важной информации. И, как оказалось, сделал это совсем не зря. Первым оказалось ещё одно послание Сосновской. Она сказала, что никак не может успеть к назначенному сроку, встреча переносится на два часа позже. «Спасибо хоть перезвонила», — досадливо хмыкнул Илья.

Утром он отправился в Новодевичий монастырь фотографировать свою старую знакомую — вице-мисс довольно престижного конкурса красоты. После неё должна была подъехать её подруга, а затем какая-то дама бальзаковского возраста, которой требовался художественный портрет для брачного объявления. После неё Илья заспешил домой. Он провозился со своей последней клиенткой дольше, чем рассчитывал, и уже еле-еле успевал заскочить домой за кассетой. До назначенного Сосновской срока оставалось всего сорок минут. Если бы тогда он мог знать, какой сюрприз приготовила ему судьба!

Машина летела по каменному мосту. Илья отчаянно пытался придумать, куда ему теперь деваться. Несомненно, в квартире Сосновской уже работает милиция. Они допросят видевших его рабочих, те опишут его внешность, составят фоторобот и тогда… Но на то, чтобы его найти, нужно время. Черт, он оставил там столько следов! Какой идиот: переворачивал тело, сжимал руку, испачканную в крови! Наверно, следствие будет ему очень благодарно: избавил блюстителей закона от лишнего глухаря! А где же листок, на котором был записан адрес? Неужели он уронил его где-то там?! Илья долго шарил по карманам. Листка нигде не было.

«Ну, все, финиш! — пронеслось у него в голове. — Наверно, уже ничего нельзя доказать. Я просто — идеальный кандидат на роль её убийцы. Мотив у меня имелся, установить это сложно, но при желании… И возможность была просто прекрасная. Да что там говорить — мне действительно пару раз приходила в голову мысль убить эту заразу. Но ведь мысль — не преступление, за которое сажают! И я не сомневаюсь, что было много других желающих. Сколько раз я видел такие сцены в фильмах, читал о них в книгах? Человек, который совершенно ни при чем, просто случайно оказался на месте преступления, испугался, опешил, и его застукали. И я думал: сам-то уж точно ни за что не вляпался бы вот так по-глупому. Наверно, так и было бы, но с этой мегерой я все время был сам не свой… Значит, единственное, что мне остается — скрыться на время. Возможно, следствие отыщет настоящего убийцу. Только нужно обязательно забрать пленку из автоответчика и спрятать её вместе с видеокассетой и фотографиями, которые у меня! И взять деньги. Мне никак нельзя показываться на той квартире. Кого попросить?» И тут его осенило: Дашка! Сейчас она училась на пятом курсе юридического факультета. Вот уже несколько лет Илья и Дашка периодически перезванивались и встречались — просто как добрые друзья. Менялись девушки Ильи — в основном длинноногие модели, менялись Дашкины бойренды, но дружба фотографа со студенткой оставалась прежней.

Дашка познакомилась с Ильей три года назад. Однажды подруга рассказала ей о модельном агентстве при доме моды и о школе моделей при этом агентстве. Дашка, правда, слегка запуталась, что при чем существует, но твердо решила попробовать попасть в эту школу.

— Тогда пошли со мной! — сказала подруга, не такая сумасбродка и сорвиголова, как Дашка, но все же не лишенная авантюрных замыслов.

Конечно, найти другую такую, как она, в принципе не представлялось возможным. В этом Дашка была твердо уверена. Она ещё в десятилетнем возрасте прицепила над изголовьем своей постели «скромное» заявление: «Здесь спит непризнанный гений!»