Александр Гущин - Империя зла. Вызываю огонь на себя

– Если будет мальчик, назову его Жаном, если девочка, именем Жанна, – смеялась над русским кавалером француженка навсегда прощаясь с невеселым Михаилом. Русский разведчик добился победы, но не выполнил задания руководства. Позже Михаил Исаевич узнал, что Жаннетта умерла при родах. С её родившейся девочкой, спустя пять лет, случилась страшная трагедия. Трагедия толкнула Федосеева на работу против собственной страны, против СССР, который он стал называть Империей зла.

– Допрос с применением нейролингвистического программирования мозга, – размышлял Михаил Исаевич, – работу против ГРУ, безусловно, подтвердит.

Четыре дня назад оставалась надежда, что его ещё не вычислили, но условное сообщение, переданное фронтовым другом, высокопоставленным офицером ГРУ Дмитрием Фёдоровичем Поляковым, развеяло иллюзии.

В Тбилиси, в гостинице, что на улице Шота Руставели русский разведчик принял решение. Федосеев решил уйти за кордон. Вечером в номере умышленно напился, и на глазах сопровождающих захрапел. Пьяному полковнику провожатые решили вколоть шприц-тюбик нейтрализующего лекарства «Блаженство». Полковник внезапно проснулся и протрезвел. Троих конвоиров он беспощадно убил. Двоих из бесшумного именного оружия.

С третьим советским разведчиком Федосееву пришлось повозиться. Третий выбил пистолет из рук Федосеева; третьего полковник убил в жестоком рукопашном бою.

Забрав сумку с деньгами, с поддельными паспортами и гримерными принадлежностями, Михаил переоделся. Прихватив портативный бинокль, документы и оружие убитых, Михаил Исаевич покинул гостиницу.

25 октября 1962 года на улицах ночного Тбилиси было мало машин. Угнать автотранспорт оказалось не простым делом. Времени катастрофически не хватало. Полковник знал, какой организации он бросил вызов.

Сидя в автомобиле «Победа», которая неслась по улицам спящего Тбилиси, Федосеев в тоске прикидывал, сколько времени сможет путешествовать в своем реальном обличье. Утром все шоссе перекроют. Нужно будет изменять облик, накладывать грим, искать другой транспорт. Это опять время.

И… куда двигаться? В какую сторону? Основные силы ГРУ будут брошены на юг, для перекрытия границ с Турцией, Ираном. Федосеев повернул на север. Выскочив из ночного города, понесся на Михету. Путь полковника лежал вдоль реки Арагвы, дорога поднималась выше, приближаясь к Большому Кавказу. Достигнув реки Терек, Михаил Исаевич наскоро замаскировал следы автомашины. С обрыва «Победу» сбросил в горный поток.

Далее двинулся пешком в сторону истока реки Аргун.

Кто жил в 50-х годах двадцатого века в селениях Казбеги или Барисахо, что в Грузии, тот помнит бородатого, сгорбленного седого старика, юродивого деда Вано. Дед разговаривал сам с собой по-русски, грузинского языка не знал. Юродивый изредка покупал в селениях провизию, табак, и уходил в горы. Якобы в дальний разрушенный монастырь. А может, сумасшедший старик врал про монастырь и жил в пещере, пряча сокровища? В 1956 году двое лихих горцев решили проверить, задержали на горной тропе старика. Лучше бы они этого не делали. Дед Вано задал грабителям такую трёпку, что юродивого оставили в покое.

В 1962 году в ноябре месяце, утром в селение Казбеги прибыло множество вооруженных военных на больших и маленьких машинах; военные проверяли у жителей документы, расспрашивали о посторонних, о незнакомых горцам людях.

Военные сообщали, что из тюрьмы города Тбилиси совершён побег, кто видел посторонних?

Старика Вано вооруженные люди застали у почтальона, проверили документы, и оказался юродивый много раненным, контуженым фронтовиком Ивановым Иваном Шариповичем, уроженцем села Тоцкого, Бузулуцкого уезда, Самарской губернии. Фронтовик Иван был почти нормальным, разговаривал с какими-то приговорками, видимо с намеками, понять намеки нормальному уму было невозможно. Иван Шарипович под конвоем вынужден был отвести группу военных в свое жилище.

Путь был не близок, и через семь или восемь часов не легкого пути Иван привел служивых в свое селище. Жилище юродивого оказалось не пещерой и не монастырем, а полуразрушенной саклей. В пути два советских офицера сорвались в пропасть. Один хотел помочь другому, поскользнулся и повис над бездной, рядом с товарищем. Дед Вано склонился над погибающими, спросил,