Алёна Бессонова - Не прикрывай открытых окон. Детектив

– Меня зовут Михаил Юрьевич Исайчев, – представился следователь, – буду вести «дело Бурлакова». Прошу назвать себя и подписать вот эту бумагу – это ответственность за дачу ложных показаний…

Мужчина подошёл к бюро и, не читая, расписался там, где Исайчев поставил на листе бланка галочки. Прежде чем вернуться на место, произнёс громко и чётко:

– Слаповский Алексей Иванович – директор фармакологического завода в Сартове, уже семнадцать лет. Мы с Олегом Олеговичем окончили здешнее военное училище, с того времени и знакомы… Слушаю ваши вопросы…

– Продолжайте, Алексей Иванович, вы закончили с Бурлаковым одно военное училище, рассказывайте, что было дальше. Вопросы будут позже…

Слаповский более основательно сел на стул, давая понять, что готов к длительному разговору:

– Потом я уехал в войска, а Олега направили преподавать в военное училище нашего профиля в Харьков. У Бурлакова светлая голова… Мы встретились через восемь лет. Он уже был богатым человеком и у него имелась собственная фармацевтическая корпорация. Меня комиссовали по случаю ранения во второй Чеченской.

Слаповский энергично растёр пальцы рук:

– Извините. Плохое кровообращение, руки леденеют. Особенно когда волнуюсь.

– Может быть, горячего чая? Согреетесь, – предложил Михаил.

– Нет, нет! – всполошился Алексей Иванович. – Чай я сегодня пил и кофе тоже… Давайте продолжим. Так вот, после войны я вернулся в Сартов и болтался здесь без дела и зарплаты. Встретились мы во время очередного приезда Олега. Он на протяжении многих лет посещает наш город. Зачем? Не знаю. Во время пребывания в Сартове Бурлаков на заводе не появляется. Ревизоры его периодически приезжают, а сам нет. Нет! Даже не припомню когда был… При встрече, обычно где-нибудь в парке, в местах нашей юности, он выслушивает отчёт и достаточно… Тогда, семнадцать лет назад, Олег предложил работу сразу директором предприятия. Говорил, что никогда об этом не пожалел… Я тоже… Очень его жаль… Кто теперь возглавит дело?

– Он хорошо его знал?

– Кого? – вскинул пучкастые брови Слаповский.

– Дело… – усмехнулся Исайчев.

– Олег, начал заниматься бизнесом ещё будучи преподавателем в военном училище почти с нуля. С карьерой в ВУЗе у него не получилось. Союз к тому времени развалился. Бурлаков, российский офицер не захотел присягать новому правительству.

Слаповский замолчал, сглотнул комок в горле, продолжил:

– Родине мы в то время тоже не нужны были. Но в отличие от многих Олег быстро сориентировался и, воспользовавшись тем, что мать – немка Поволжья, эмигрировал с семьёй и с семьёй сестры матери в Германию, там и развернулся. Тогда ведь только входили в медицинскую практику одноразовые инструменты. Годы-то, какие были сумасшедшие…

Михаил видел, что прошлые воспоминания не доставляют Слаповскому удовольствия. Они приносили ему не только нравственные страдания, но и физические. Алексей Иванович всё время морщился, ёрзал на стуле.

– Господин Слаповский, – попросил Исайчев, – расскажите в подробностях о сегодняшнем утре…

– Я прибыл в резиденцию к восьми часам. Сайрус позвонил и от имени Олега Олеговича приказал приехать. Для меня его визит в Сартов был неожиданностью. Обычно он предупреждал загодя. Спросил Бриона, какие приготовить документы, но адвокат сказал, что встреча будет носить личный характер.

– Алексей Иванович, я ведь прежде, чем сюда ехать, попросил скинуть мне на компьютер справку о вас.

Михаил открыл ноутбук, отвернул от Слаповского экран и загрузил нужную страницу.

– Об остальных гостях материала мало, а вы здешний, о вас всё, как на ладошке. Известно, что вы с господином Бурлаковым делили во времена учёбы одну пассию на двоих.

– Нет! – резко и зло оборвал Исайчева Слаповский. – Неточно. Олег увёл у меня девушку, хотя у него существовала своя любовь. Мы в училище были соперниками: оба отличники, оба борцы, часто выходили на ковёр как спарринг-партнёры. Я побеждал почти всегда. Олег злился… и вот так отомстил… она влюбилась, и бегала за ним, как собачонка… Даже аборт от него сделала…

– Вы не в курсе, что с ней стало потом? – не отрывая взгляда от монитора, спросил Исайчев.

– Ну вы же знаете! Зачем спрашиваете? – вскинулся Слаповский.

– Да, знаю, – она стала вашей женой…

Алексей Иванович опустил голову. Было видно, как он сдерживается, играя желваками на скулах:

– Любил я её… понимаете… всякую бы принял… – Он попытался улыбнуться, но улыбка только обнажила зубы и совсем не тронула лица. – «Это», может быть основанием для подозрения меня в убийстве Бурлакова?