Андрей Быстров - Странники в ночи

Вот зачем нужен Великий Шианли. Пусть Айсман грезит о битвах и власти, Агирре хорошо знает всему этому цену. Айсман ещё не знает... Получив свою часть Шианли, он устроит планете славные кровавые деньки, и Агирре будет любопытно посмотреть на это. Он не лгал, когда говорил Айсману, что тот интересен ему. В какой-то мере Агирре видел в Айсмане зеркало собственной жажды и собственную невозвратимую неопытность начала пути... Но сам Агирре уже не в начале. Великий Шианли открывает все двери, а значит, и двери Любви. Заполучив его, Агирре сможет полюбить, и сила его любви заставит Аню полюбить в ответ, несмотря ни на что. Круг земных искушений замкнется. Последняя истина, последняя победа перед неудержимым полетом на крыльях всемогущества. О, как тогда посмеется Агирре над хитроумным Кассиусом, обманувшим в итоге самого себя!

Но будет ли эта любовь настоящей - рожденная не в сердце Агирре, а в магических играх сложнейших молекул Великого Шианли? Искать ответ на такой вопрос - все равно, что пытаться разрешить проблему "может ли Бог создать такой камень, который не в силах поднять сам". Медь отличается от золота, бриллиант - от страза, но как отличить подлинную любовь от безупречной иллюзии? То, что чувствует человек - и есть истина, хотя бы в следующий момент она обернулась крахом. Нет, Агирре не хотел углубляться в бездны софизмов. Перед ним единственный путь, и он должен быть пройден до конца.

Душистая смесь в трубке догорела, и Агирре отвернулся от окна.

- Теперь, Виктор, что касается нашего врага...

Айсман вскочил.

- Прикажите, дон Альваро! Я немедленно найду его и...

- "Опасайся его, не причиняя вреда, - процитировал Агирре, - ибо торжество силы иссушает источник могущества".

- Вот тебе раз! - воскликнул Айсман. - Получается, что мы не можем его и пальцем тронуть...

- Не так уж мы бессильны против него, однако придется пройти по узкой грани. Вам предстоит поездка в Толедо, Виктор.

- Когда?

- Очень скоро.

40

Аня Данилова вернулась.

Ее возвращение, пользуясь выражением Кассинского, или Марко Кассиуса, обошлось без драматических эффектов. Никаких двойников она в квартире не обнаружила, и когда вытряхнула каплю Великого Шианли на блюдце и слизнула её кончиком языка, не почувствовала ничего, кроме внезапной сильной сонливости. Едва успев добраться до дивана, она упала и тут же уснула.

Проснулась она поздним утром, когда часы показывали половину одиннадцатого. Провалов в памяти не было: Аня помнила и Айсвельт, и беседу с Кассинским, но как-то неотчетливо и отдаленно. Так люди помнят что-либо случившееся с ними очень давно и не имевшее серьезного значения ни тогда, ни после.

Первым делом Аня потянулась к телефону и набрала номер нотариальной конторы.

- Слушаю, - прогудел в трубке басок Поплавского.

- Здравствуйте, Станислав Эдуардович. Это Аня Данилова.

- Анечка! Я как раз собирался вам звонить. Почему вы не на работе? Вы здоровы?

Он не обмолвился о том, что Ани не было на работе и вчера, но она не стала раздумывать над этой загадкой. Мудрец Кассинский, очевидно, разрешил бы её с легкостью, а вот Аня понимала, что ей не стоит и пытаться.

- Я заболела, - ответила она. - Все у меня наоборот, если простужаюсь, то обязательно летом.

Для убедительности Аня кашлянула в трубку.

- О-о, как жаль, - протянул Поплавский. - Ну, лечитесь, поправляйтесь. Когда вас ждать, хоть примерно? Столько работы...

- Не знаю, - честно сказала Аня и едва не добавила "мне пока не до вас". - Может быть, через неделю... Да, вот ещё что, Станислав Эдуардович. Я врача не вызывала, лечусь домашними средствами, так что официального оправдания у меня нет... Репрессий не будет?

- У нас же не завод... Сколько заработаете, столько и получите, а преследовать вас за отсутствие бумажки я не собираюсь.

- Спасибо... До свидания.

- До свидания, Анечка. Выздоравливайте.

Водрузив трубку на аппарат, Аня включила телевизор. Она уже знала, что на всех каналах увидит обычные передачи, и все-таки облегченно вздохнула, когда так и произошло. Теперь предстояла решающая проверка.

Аня быстро переоделась, наскоро привела себя в порядок. Когда она брала сумочку со стола, взгляд её задержался на стоявшем рядом пирамидальном флаконе. Поколебавшись, она устроила его в сумке. Подсознательно Ане казалось, что будучи при ней, Великий Шианли каким-то чудом защитит её от грядущих опасностей. В этом не было ни капли логики, ведь предупреждения Кассинского скорее следовало истолковать в противоположном смысле... Тем не менее Аня взяла Шианли с собой.