– Кто знает, что бы я сделал, представься мне шанс. Но ведь у меня его не было. Траск никак не напивался, а только становился все более мерзким и требовал, чтобы я вытряхивался из его квартиры. Я сказал, что не уйду, пока не получу своих денег. Тогда он полез драться.
Кули загасил сигарету и повернулся к Хэннону лицом, на котором отчетливо различались следы побоев.
– Траск ведь значительно больше меня, поэтому выглядел внушительно со своими кулаками. Сначала я даже несколько раз попытался выскочить из дома, но Траск не давал мне это сделать. Я оглядывался вокруг в поисках того, чем бы можно было огреть его, однако он всегда оказывался проворнее, блокируя мои действия. Вдруг я увидел пистолет во внутреннем кармане его пиджака и тут же выхватил его, собираясь отскочить назад. Я не хотел стрелять в него, но в тот момент, когда я выхватывал пистолет, Траск тоже успел схватиться за него. При выстреле дуло было направлено в сторону Траска, и он словил пулю вместо меня.
Хэннон отвел взгляд от разбитого лица и некоторое время обдумывал услышанное. Рассказ Кули довольно хорошо вписывался в то, о чем писали газеты: в квартире Траска сохранилось достаточно много следов борьбы, баллистическая экспертиза подтвердила, что Траск был застрелен из собственного пистолета, найденного тут же на ковре.
– Как же они вышли на вас, Кули?
– На пистолете остались мои отпечатки пальцев. Я слишком разволновался и забыл подумать о том, чтобы уничтожить их. Они сверили отпечатки со своей картотекой и вышли на меня.
– И вы не пытались уехать из города?
– Нет, я скрывался, но они нашли меня.
– Вы сообщили им о своей борьбе с Траском?
– Я ничего им не сообщал. Они все равно ничему не поверили бы.
– Хорошо, но у вас есть следы побоев, которые доказывают факт борьбы.
– Да, это лицо кое-что может доказать, – усмехнулся Кули.
– Во всяком случае, это было бы не труднее сделать, чем теперь доказать факт самообороны.
– Если не учитывать одного обстоятельства, мистер Хэннон.
Кули медленно закурил вторую сигарету.
– Какого обстоятельства?
– Денег.
– Каких денег? Ваших двух сотен?
– Нет, пяти тысяч.
Хэннон почувствовал, как подступает тошнота. Он совершенно забыл о пяти тысячах. Однако так ли важно для правосудия, откуда у Траска оказались пять тысяч? Нужно ли всем знать, что Хью Хэннон заплатил ему эти деньги за то, чтобы тот оставил в покое его жену?
– Вы имеете в виду пять тысяч, принадлежавших Траску? – слишком поспешно спросил он.
– Почему Траску?
– Вы же заявили, что у Траска была большая пачка денег.
– Но ведь я не сказал, сколько именно.
– Верно, не сказали.
– Я не знаю, сколько у Траска было.
– Хорошо, вы не знаете.
– Я имею в виду мои пять тысяч, мистер Хэннон. Именно столько было у меня, когда меня схватили.
– Где же вы взяли пять тысяч? Вы же сказали, что спорили с Траском о каких-то двух сотнях.
– Верно. Но я их сам заработал. Вот где я взял пять тысяч. И ничего больше. Сэкономил. Разве это преступление, иметь пять тысяч?
– Разумеется, нет.
– Но именно это обстоятельство полиция и ставит мне в вину.
– А те деньги, которые были у Траска?
– Я не прикасался к ним, мистер Хэннон.
– Газеты ничего не писали про то, что у убитого были хоть какие-нибудь деньги, поэтому я подумал, что их вообще не было. Но раз вы говорите, что в руках у Траска мелькнула пачка денег, то тогда где они?
– Откуда мне знать? Прикиньте, мистер Хэннон. Я оставил труп в квартире в середине ночи, где-то в два-три часа. Тело же обнаружили около восьми утра. Прошло пять или шесть часов. Любой мог взять деньги Траска. Многие их видели у него. В конце концов, это могла быть подружка Траска, которая обнаружила убитого, и даже кто-нибудь из полицейских.
Хэннону не понравились эти рассуждения, но он не мог доказать обратное.
– Оставим это на время, – сказал он. – Есть еще что-нибудь, что вы хотели бы сообщить мне?
Кули скорчил на своем маленьком безобразном лице глубокомысленную гримасу:
– А что именно, мистер Хэннон?
Хэннон постарался придать своему следующему вопросу как можно более безразличное звучание:
– Траск сообщил вам, где он достал деньги?
Хитрая улыбка вновь появилась на лице Кули.
– Он что-то такое говорил. Когда мы сначала пришли к нему домой, понимаете, он не сразу стал избивать меня. Он, как я уже сказал, выпил и расхвастался. Дескать, теперь у него новый маленький рэкет, который не по силам таким дуракам и уродам, как я. Здесь необходимы соответствующая внешность и мозги.
Читать дальше