Игорь Зарубин - Привычка убивать

— Может, туда? — Она показала на ближайший дом.

— Ага.

— Второй подъезд, квартира сорок три?

— Ага.

Когда они вошли в подъезд, мальчик сразу потащил ее обратно.

— He-а. Мой зееный, а этот синий.

— Ну хорошо. А сколько этажей в доме? — спросила Клава.

— Стойко! — Витя радостно поднял руку и высоко подпрыгнул.

— Понятно. Будем искать.

Во дворе на скамейке сидели старушки. И как только не мерзли? Но обмен информацией, видно, пуще неволи. Клава подошла к ним.

— Простите, пожалуйста, а вы этого ребенка не знаете?

— Не, они меня не знают! — громко заявил Витенька.

— Помолчи, пожалуйста, когда взрослые разговаривают.

— Нет. — Одна из бабулек повертела ребенка, как куклу, и отодвинула в сторону. — А тебе чего, милая, надо?

— Да вот потерялся он и адрес забыл.

— Ничего я не забыу. Витенька Кокошин гоод Москва станция Матвейское Вееуная втоой подъезд кваутиуа соок туи!

— А номер дома какой? — поинтересовалась бабуля.

— Синий! — выкрикнул он и даже ножкой притопнул для большей убедительности.

— Да тут все номера синие! — засмеялась старуха. — Ты вот что, милая, сведи его в милицию. Там выяснят, кто он и откуда. А то тут можно до вечера бродить.

— Да-да, наверно, вы правы. — Клава схватила мальчика за руку и потащила за собой. — Ну конечно, поведу я тебя в милицию. Ты что, бандит?

— Не, не бандит. Я пиуат. Мама сказауа, что я пиуат.

— Ну конечно, пират. Где же твой дом искать?

— Там! — Витя ткнул в сторону качелей.

— Ладно, пойдем туда.

Они обошли еще дома три. Витю никто не знал. Несколько человек видели его раньше с мамой, но не могли сказать точно, где он живет.

— Тетя Куава, я кушать хочу! — заныл он неожиданно.

— Сейчас найдем, где ты живешь, там тебя мама покормит.

— А я уже хочу.

— Уже он хочет. — Клава остановилась. — Есть тут где-нибудь столовая? Или кафе какое-нибудь?

— Дик! Дик! — Мальчишка вдруг выдернул руку и бросился в кусты.

— Стой, ты куда?! — Клава засеменила вдогонку, боясь поскользнуться на тающем снегу и шлепнуться.

А мальчик подскочил к какой-то здоровенной собаке, обнял ее за шею и стал целовать прямо в морду.

— Отойди! Отойди, а то укусит! — Клава почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.

Но Витя даже не обратил на нее внимания. Он дергал пса за уши, чмокал в мокрый холодный нос и весело смеялся.

— Витька, а ты тут что делаешь? — К нему уже спешила какая-то женщина с поводком.

— Уберите собаку! Уберите собаку немедленно! — завизжала Клава что есть сил. — Вы что, тут же дети!

Пес посмотрел на Клаву и угрожающе зарычал.

— А вы, собственно, кто такая? — Женщина недоуменно посмотрела на Клаву и на всякий случай взяла пса за ошейник. — Чего это вы тут кричите?

— Ну как — чего?! Он же может покусать мальчика.

— Он скорее вас покусает. А Витьку он сто лет знает.

— Вы его знаете?! — Клава облегченно вздохнула. — А где его дом?

— Вам на что? — хозяйка пса подозрительно смерила Клаву взглядом.

— Да он потерялся, а дома своего не помнит.

— Это он-то потерялся? В своем дворе?! А ну идите отсюда, а то я милицию позову!

— Да нет, вы не поняли. — Клава смотрела на пса и не решалась сдвинуться с места. — Он у меня дома ночевал. Я его вчера вечером в центре подобрала. Привезла сюда, а он номер дома не помнит. Витя, ну скажи.

— Да, меня тетя Куава пиожками коумиуа! — похвастался Витя. — Я маму ходиу встъечать и забъудиуся.

— Странно. — Женщина взяла пса на поводок. — А чего ж она мне вчера не позвонила? Когда Витька долго гуляет, она всегда мне звонит. Он к моему Лешке в гости ходит… Вон их подъезд. Второй этаж.

— Спасибо. Большое вам спасибо, а то я уже хотела его в милицию вести.

— Да не за что… — Женщина удивленно пожала плечами и медленно побрела в другую сторону.

То, что все вокруг улыбаются, начало раздражать уже через полчаса. Девка на таможне копается в твоих трусах и улыбается. Офицер проверяет визу, и лицо его светится такой улыбкой, как будто ты его близкий родственник, да еще привез ему дорогой подарок. Какому-то деду на ногу наступил, а он смотрит на тебя и лыбится, как будто вставной челюстью хвастается.

Нет, не так, сначала это очень радовало Чубаристова, но очень скоро начало просто с души воротить. А все потому, что начали болеть скулы. Когда улыбаются тебе, и твое лицо в ответ невольно растягивается в глупой улыбке.

— Ужас. Прямо комната смеха какая-то. Столько одновременно улыбающихся людей у нас только в Кащенке найти можно, — высказал он офицеру таможни, продолжая улыбаться, закинул на плечо сумку и зашагал к выходу из аэропорта.