Марина Серова - Нет человека – нет проблем!

— Нет пока. Надеюсь, до этого не дойдет, если мы поймем друг друга, — успокоила я замгендиректора.

— Нельзя ли объяснить поподробнее, — попросил Константин Иванович. По его незначительным телодвижениям, по тому, как он скрестил на груди руки, я поняла, что мужчина волнуется.

— Ваша жена изменяла вам с неким архитектором, Феофановым Виктором Арсентьевичем, семьдесят шестого года рождения, — мой тон походил на голос судьи, зачитывающего приговор. — У меня есть неопровержимые доказательства того, что вы наняли киллеров устранить его.

— Вот как? — Константин Иванович вытаращился на меня изумленно. — Где же они, ваши доказательства, и почему я тогда не в наручниках?

Если он играл, то очень правдоподобно.

— Доказательства в надежном месте, — бросила я. — Не в наручниках вы потому, что я хотела вам предложить путь выхода из кризиса.

— Что это за намеки? — Мочалов сузил глаза.

— Если короче, за нормальное вознаграждение я спущу расследование на тормозах. Ясно? — Я достала сигарету из портсигара, щелкнула зажигалкой и затянулась.

— Неслыханно! — возмутился он. — Что это за бред?

— Вы платите — я отдаю доказательства, — продолжала я, не обращая внимания на его слова.

— Вы что, сдвинулись? — вкрадчиво спросил он.

— Малейшее неповиновение — и вы в тюрьме, а доказательства попадут в руки журналистов, на телевидение, — пригрозила я. — Дело приобретет широкую огласку, и вас осудят.

— Так, не хочу вас больше слушать, катитесь! У вас не может быть никаких доказательств.

Из папочки я достала изготовленную на компьютере повестку и положила перед Мочаловым на стол.

— Вот, явитесь с повинной, вам скостят срок, — предложила я, вставая. — Распишитесь, и я пойду.

Мочалов демонстративно на моих глазах разорвал повестку, бросил в урну и с наглой рожей посмотрел на меня.

— Ваши могущественные знакомые, как только услышат, в чем вы замешаны, сразу заявят, что не знают вас, — спокойно сказала я. — Вы организовали покушение на любовника вашей жены Феофанова, покушались на жизнь жены архитектора Анжелы. Ваши наемники осуществили вооруженный налет на ее квартиру. Потом было нападение на ее брата, полковника милиции. На большой срок тянет в совокупности, не так ли?

Мочалов заметно побледнел, однако по-прежнему не желал сдаваться.

— Если у вас есть твердые доказательства, то арестуйте меня, — произнес он с мрачным решительным видом. — Если нет постановления на мой арест, то не желаю вас видеть в своем кабинете. Вы сами уйдете или я попрошу вас вывести?

— Вот постановление на ваш арест, — показала я Мочалову состряпанную накануне бумажку. — Я уйду и вернусь с этой бумажкой и автобусом спецназа. Вы опасный преступник.

Мочалов молчал, потом, внезапно взорвавшись, заорал, весь красный как рак:

— Нет у вас доказательств! Это ложь! Наглый шантаж! Вымогательство! Возвращайтесь и арестовывайте меня!

Поняв, что разговор окончен, я с видом победителя удалилась.

В кабинете рассвирепевшего Мочалова осталось подслушивающее устройство. Вся эта возня с постановлением позволила мне прикрепить «жучок» под столешницей. Приемник сигнала лежал в сумочке, прикрепленный к цифровому плееру. Остановившись на лестничной площадке второго этажа, я вытащила из сумочки наушники, проверила качество сигнала и нажала на запись. Коли Мочалов действительно виновен, он немедленно должен броситься звонить своим сообщникам или предпринять какие-либо другие действия. Это, конечно, все в теории. Как будет на практике, предсказать трудно.

Выйдя из охранного агентства, я перешла улицу, прошла вдоль дома и свернула за угол, где находился шкаф электросвязи. Конечно, я понимала, что неподобающе одета для этого, но не было времени переодеваться в форму работника РУС. Поэтому, выждав время, когда на улице поблизости никого не оказалось, я вскрыла распределительный шкаф, по старым заметкам нашла нужную пару и повесила на нее еще одно прослушивающее устройство с возможностью записи на пленку. Плеер с приемником я спрятала здесь же, в шкафу, так как прибор имел ограниченный радиус действия из-за небольшой мощности, а искаженная помехами запись мне ни к чему.

Хорошо закрыв дверцу шкафа, я поспешила уйти с этого места, решив вернуться за записью вечером. Главное, чтобы раньше меня аппаратуру не нашли настоящие связисты.

Вторым пунктом программы стояло посещение онкологического центра. Там работала старшей медсестрой жена Мочалова Варя, согрешившая с моим клиентом. В больницу проникнуть было несравненно легче, чем в охранное агентство. Никто не пытался задержать работника прокуратуры, напротив, каждый старался помочь. Меня проводили в пустую процедурную. Туда же пришла и Варя, вернее Варвара Мочалова, тридцатилетняя женщина крупного телосложения с задумчивыми серыми глазами. Из-под белой шапочки выбивались пряди осветленных волос. Верхняя пуговица на халате была расстегнута, демонстрируя внушительных размеров грудь и краешек черного бюстгальтера.