Марина Серова - Чертовски весело

– Ну, так вот, – продолжал он, – вышел Валерий Петрович и, как будто я просто так к нему зашел по делу, руку мне подал… Спокойный такой, улыбался еще…

– Ну-ну! – заторопила его Юлия Львовна.

– Надо было мне сразу по морде его бить, – вздохнув, пожалел Григорьев, – да растерялся что-то… Он руку протянул, как обычно всегда протягивает, и я пожал ее. По привычке просто, механически… – тут Александр Владимирович замолчал.

– А дальше? – спросила я.

– А вот дальше ничего не помню, – тоскливо произнес Григорьев, – как отрезало… – и снова замолчал.

Все замолчали.

– Видимо, прав был твой клоун Вася, – вздохнул в который раз уже Григорьев. – Валерий Петрович силу свою использует… Гипнотизерскую…

Да как? Как он ее использует? Разве можно ввести человека в транс за доли секунды или там за одну секунду, да еще так, чтобы он ничего не заметил?

Юлия Львовна категорически не хотела отпускать от себя Григорьева. Да и сам Григорьев, по всей видимости, не был против ее общества.

Отношение его к своей бывшей жене изменилось, я так думаю. Раньше, когда Александр Владимирович не знал, кто все эти годы был ее любовником, он не приближался к ней, неизвестное всегда, если не пугает, то настораживает. А теперь вся ненависть и неприязнь его переключились на Задовского, когда он узнал. Он выбрал Задовского объектом, я так думаю. А бывшую супругу простил, что ли?..

А Юлия Львовна, нашедшая, наконец, в себе силы оторваться от своего демона, не могла сейчас допустить, чтобы Александр Владимирович ночевал у другой женщины. Пусть даже эта женщина и является его телохранителем.

А я, в свою очередь, не соглашалась отпустить Григорьева. Без защиты и прикрытия. Юлия Львовна Новичкова – какая эта защита и прикрытие?

Тут даже Григорьев мне ничего не мог возразить, и Юлии Львовне пришлось смириться с фактом моего постоянного присутствия.

Мы так и пошли к Юлии Львовне – она, обнявшись со своим Сашенькой, а я на пять шагов отстаю.

Мне неловко было смотреть почему-то на пару впереди, и я вертела головой по сторонам. А потом вообще перешла на другую сторону тротуара.

А чего? Дорогу к дому Юлии Львовны я знаю, так что не потеряюсь. А вот, кстати, нужно быстрее Новичковой и Григорьева добраться до ее дома и проверить, все ли там чисто.

Я намного перегнала Александра Владимировича и Юлию Львовну и достигла двора дома Новичковой.

А они даже не заметили, по-моему, моего отсутствия. Александр Владимирович, может быть, и заметил, а вот Юлия Львовна точно не заметила. Она своим новообретенным супругом была поглощена полностью.

У подъезда Новичковой стояла черная «девятка». Помнится, когда в обличье опера я была здесь, никакой «девятки» не было. В этом дворе вообще никаких машин не было. На въезде во двор шлагбаум металлический стоял. Проволочкой к дереву прикрученный.

Я оглянулась – шлагбаум открыт. Проволочку то ли срезали, то ли скрутили – издали не разберешь.

Факт, конечно, не вопиющий, но проверить надо. И тем более, кроме этой машины, никаких больше во дворе нет.

До появления во дворе Григорьева с Новичковой оставалось минут пять. Следовательно, несколько минут у меня на все про все есть.

Минут четыре-пять, скажем…

Не приближаясь, насколько это было возможно, к «девятке», я обогнула двор и подошла к несомненным очевидцам снятия шлагбаума – бабушкам на лавочке.

– Здравствуйте, – поздоровалась я. Их трое сидело – толстая такая, маленькая сухенькая и третья – в платочке.

– Вы не видели, когда шлагбаум сняли? – спросила я.

– Да видели, как же! – загалдели бабушки, а которая в платочке – громче всех. – Примерно час назад машина вон черная приехала. Проволоку-то отвинтили, да к подъезду заехали.

– В гости, наверное, приехали к кому-нибудь? – предположила я.

– Да кто ж его знает, – ответила мне третья, в платочке, – чтой-то мы такую машину не припомним. И не выходили из машины и в подъезд не заходили. Раз только вышли, чтобы проволоку отвинтить. И все – больше не выходили.

Все ясно. Спасибо, старушки.

Тут бабушки загалдели о том, как хорошо было, когда въезд во двор загораживал шлагбаум, и машины не шумели, и детишки не боялись.

Из «девятки» меня не заметили. Ну, по крайней мере, никак не отреагировали.

И правильно, и не надо реагировать.

Наскоро попрощавшись с бабушками, я быстрым шагом направилась к выходу из двора, откуда вот-вот должны были показаться Александр Владимирович со своей благоверной.