Марина Серова - Чертовски весело

А уж Задовский-то, я думаю, мозгов имеет в достатке.

– А вы уверены, что вас в банк пустят? – спросила я, когда мы выходили из подъезда. – Вы же там временно не работаете?

– Пусть попробуют не пустить! – возмутился Александр Владимирович. – Я один из тех, кто зачинал «Булет-банк». Так что… А вообще-то, чисто теоретически, по бумагам – я сейчас в отпуске. Длительном.

До банка мы доехали на автобусе. Григорьев к общественному транспорту относился, как выяснилось, с некоторым страхом.

– Народу как много, – говорил он мне, когда мы сошли на нашей остановке, – толкаются все… Непривычно. Того и гляди или бумажник вытащат, или еще чего… – тут он вздохнул. Видимо, о своих машинах – у него было их две. Одну из них, как известно, разбомбили вместе с водителем Дрямом-Димой, а другую – вишневую «Тойоту» – Григорьеву пришлось продать.

Мы уже подходили к банку, как вдруг я дернула Александра Владимировича за рукав:

– За мной!

– Чего?..

Толком сформулировать вопрос ему не удалось, я затащила его на аллейку расположенного неподалеку от «Булет-банка» сквера.

Усадив обалдевшего Григорьева на лавочку, я встала в месте, где деревья сквера образовали небольшой прогальчик, заняла наблюдательный пост – отсюда прекрасно был виден и вход в банк, и пространство перед входом.

– Да чего случилось-то? – шепотом спросил послушно сидящий на лавочке Александр Владимирович. – Чего мы спрятались?

– Подождите! – прошипела я. – Дайте посмотреть. Потом скажу.

А дело было вот в чем – из дверей «Булет-банка» выходила Юлия Львовна Новичкова. Она не заметила нас.

Что она в банке делала?

Надо спросить у нее.

Я продолжала наблюдать. Нам повезло – Юлия Львовна свернула на нашу аллейку. Я испугалась, что она заметит Григорьева и… убежит. Вдруг спугнем мы ее…

Но Юлия Львовна брела, глядя себе под ноги, ничего вокруг не замечая.

– Здравствуйте! – поздоровалась я с ней, выходя из своей засады.

Новичкова была настолько погружена в свои мысли, что не сразу узнала меня. Несколько секунд она молча и недоуменно смотрела на меня, а потом нахмурилась и тоже поздоровалась:

– Здравствуйте… Не знаю вашего имени…

– Евгения. Женя.

– Здравствуйте, Евгения, – и замолчала.

– Что вы, позвольте узнать, делали в банке? – осведомилась я.

– А вам какое дело? – спокойно и несколько даже презрительно ответила она.

Все правильно. А как же еще она может разговаривать с любовницей своего бывшего мужа?

Тут Юлия Львовна заметила Григорьева. Она кинулась к нему. На меня она внимание обращать перестала.

– Сашенька! Сашенька, а я к тебе заходила. Валерий Петрович сказал, что ты заболел и взял отпуск! Я к тебе поехала на квартиру – никого! Сашенька, что ты говоришь?

Сашенька ничего не говорил, он промычал только что-то, обескураженный неожиданной встречей. Ему, наверное, было неловко передо мной. Я из деликатности отошла на соседнюю скамейку и закурила. Впрочем, я слышала все, что они говорили, до последнего слова.

– Ты правда, заболел, Саша? – заботливо осведомилась Юлия Львовна. – Я так поняла, что у тебя какие-то проблемы. Проблемы?

– Да так… – промямлил Александр Владимирович, – есть немного…

– Я должна тебе кое-что сказать, – выпрямилась Юлия Львовна, – кое в чем признаться, – она покосилась на меня, но я сделала вид, что увлечена своей сигаретой.

– В чем признаться? – насторожился Александр Владимирович.

– Только обещай мне, что ты… Будешь себя спокойно вести, – предупредила его Новичкова, – будешь, Сашенька?

– Ну… Буду, – пообещал Григорьев.

– В общем, так, – она облизала губы и хрустнула суставами пальцев, – я имела… связь… с Задовским… Все это время… И тогда… когда ты заметил…

Григорьев ошарашенно молчал.

– Любовники мы… Были, – залилась слезами Юлия Львовна.

Вот это здорово!

Ах ты, Валерий Петрович, хитрец! А я-то думала – Валюсик, это – Валя. А это – Валера! Валюсик-Валера.

– Почему – были? – хрипло и мрачно спросил Александр Владимирович.

– Я к тебе хочу! – выговорила Новичкова, – я же тебя люблю и любила всегда! А он… Я не знаю, почему… все это происходило!..

– Не знаешь?! – вдруг взревел на всю аллею Григорьев. Какие-то старички, показавшиеся в конце дорожки из-за деревьев, повернули обратно. – Я тоже – не знаю! Значит, все это время!.. А-а, – заорал Александр Владимирович, – Валерий Петрович Задовский! Сука!

Ничего себе! Я оглянулась – да сейчас любой милицейский патруль моего Григорьева заарестует. За нарушение общественного порядка.