Марина Серова - От греха подальше

Есть мне пока не хотелось, но я взяла продукты в двойном размере с учетом своего постояльца. Но постоялец, отправив немногочисленные пожитки ко мне в комнату, сам до сих пор не заявлялся. Вместо этого он торчал со своими товарищами на пороге главного корпуса в отутюженном костюме и при галстуке, готовясь к встрече знатного иностранца. Невооруженным глазом было заметно, что все они сильно нервничали и курили одну сигарету за другой.

Напряжение в лагере достигло предела, когда из леса донесся шум моторов. Незадолго до этого охранники убедительно попросили всех девушек разойтись по своим комнатам. Мне это было только на руку. Потому что моя комната представляла собой идеальный наблюдательный пункт.

Я закурила сигарету и неподвижно застыла у окна. К главному корпусу на этот раз подъехали уже знакомые мне две машины и крохотный японский микроавтобус с затемненными стеклами.

Из машин вывалила целая толпа мужчин, среди которых я сразу обратила внимание на Вольдемара в его традиционном белом костюме. Он подбежал к микроавтобусу и помог выйти из него виновнику торжества. Все три машины отъехали, и ничто теперь не мешало мне наблюдать торжественную церемонию.

Мои вчерашние знакомые застыли с улыбками на лицах. Виновник торжества в компании с Вольдемаром по одну сторону и переводчиком по другую выстроились в шеренгу напротив. Для полноты картины не хватало только фотографов и корреспондентов телевидения, а они, я думаю, дорого заплатили бы за возможность присутствовать на этой встрече.

Лица иностранца я не могла видеть, так как он стоял ко мне спиной. Александр сделал шаг вперед и произнес краткую приветственную речь. Знатный гость обернулся к своему переводчику, и я сразу узнала его, хотя и не могла поверить своим глазам.

Это был известный во всем мире террорист, за которым охотились все разведки мира. Я видела его лицо по телевизору всего однажды. Это было уже достаточно давно, но моя зрительная память была надежнее фотоаппарата. Я не запомнила его имени. Длинное и непривычное для европейского уха, оно не задержалось в моей голове, но эту седую ухоженную бороду и черные, глубоко запавшие глаза я узнала бы из тысячи.

Корреспондент в своем репортаже сравнил его с предсказанным Нострадамусом «королем террора». Под этим именем я его и запомнила.

И вот теперь этот самый «король террора», один из главарей международного экстремизма, за голову которого обещали баснословные суммы, стоял напротив моих окон, и вечером я должна была танцевать перед ним в обнаженном виде.

Такого я не могла представить себе даже в страшном сне. И вот теперь мне на самом деле стало страшно. Этот человек, долгие годы водивший за нос самые крутые разведки мира, вряд ли оставляет за собой живых свидетелей. На его совести были десятки тысяч жизней, и он не остановится ни перед чем.

«Самое лучшее средство самозащиты — это вовремя убежать», — вспомнила я высказывание Германа, произнесенное десять лет назад. Эти слова казались мне сейчас самой большой мудростью за всю историю человечества. Надо бежать! Уносить ноги сегодня же, не откладывая.

Тем временем большая часть мужчин перекочевала в главный корпус. У дверей остались только двое охранников иностранного гостя.

Ситуация не оставила мне времени спланировать и продумать все детали побега. Очевидно, у меня не было другого способа покинуть лагерь, кроме того, что использовала несколько месяцев назад незнакомая мне девушка по имени Галина. Но сейчас обстановка была значительно хуже, чем тогда. Присутствие в заповеднике «короля террора» и его охраны делало ее почти безнадежной. И все же у меня перед Галиной было или, во всяком случае, могло быть одно преимущество…

Я бросилась к Сашиным вещам и через несколько минут тщетных поисков убедилась, что пистолета среди них уже нет. Значит, он постоянно носил его с собой, что при его сомнительных знакомствах было совсем не лишним. Но без оружия и в одиночку мне грозил провал.

Опасность подстегнула мое воображение, и через несколько минут в моей голове созрел план. Я немедленно приступила к его реализации.

Я прошла по коридору и постучала в Элину дверь. Пианистка, в отличие от меня, была совершенно спокойна. Видимо, до моего прихода она дремала и теперь выглядела немного заспанной.

— Здравствуй, Таня, проходи, пожалуйста. У меня тут не прибрано, — засуетилась она.

— Я буквально на одну минуточку, — остановила я ее, — мне нужна твоя помощь. Ты видела сегодня Марину?