Джек Хиггинс - Ночь фламинго

– Вы говорите о Сиднее в Австралии?

– Верно. Кроме того, я дам вам письмо к одному предпринимателю. Он устроит вас на работу и поможет стать на ноги. Не беспокойтесь ни о чем. Все будет хорошо.

Когда Крэйг положил бумажник на стол, у неё загорелись глаза.

– Но взамен я требую, чтобы вы рассказали мне все, что вам известно о Верноне.

Она ни минуты не колебалась.

– Договорились. Спрашивайте, а я пока буду собираться.

– Ладно. Мне сказали, что именно он дергал за веревочки своих марионеток, которые совершали крупные преступления в Лондоне и его окрестностях. Возьмем хотя бы кражу золота в аэропорту Кневесмайр. А он и здесь успел что-то провернуть?

– Насколько мне известно, пока не успел, но я не сомневаюсь, что что-то он готовит. В последнее время в клубе появляются весьма примечательные личности.

– Как вообще обстоят дела в клубе «Фламинго»? Там идет честная игра?

– Конечно. Ведь там собираются сливки местного общества.

Отвечая ему, она достала чемодан с шкафа.

– Нет ли у вас, случайно, ключей от дверей клуба?

– Есть – от черного хода. – Открыв сумочку, она бросила ему ключ и добавила:

– Желаю успеха!

– А что Вернон ещё тут приобрел, кроме клуба?

– Киоски, где заключаются пари.

– Нет, я имел ввиду нелегальные заведения.

– Ну, это не секрет. У него огромный винный склад на Йорк роуд. Вероятно, там же контрабанда. Снаружи вывеска «Мебельная фабрика Гибсон», но это только маскировка. Он поставляет спиртное во многие клубы на севере.

– Откуда поступает спиртное?

– Я тоже хотела бы знать. Частично со спиртовозов, которые заворачивают «налево», частично, как я думаю, он производит зелье сам. Во всяком случае, денег в это предприятие вложено очень много.

– Но ещё больше он вложил в «Фламинго»?

Она захлопнула крышку первого чемодана и достала со шкафа второй.

– В клуб «Фламинго» вложена худо-бедно не одна сотня тысяч фунтов. Без клуба он будет гол, как сокол. Когда он распродавал свои точки в Лондоне, он торопился и вынужден был брать что дают. Короче, понес огромные убытки.

– А тотализатор?

– Они еле-еле сводят концы с концами. Деньги, собранные за вечер в «Фламинго», назавтра он вкладывает в них. Здесь у него нет твердой почвы под ногами.

– Значит, все опирается на «Фламинго»?

– Да, пожалуй, можно так считать.

Вдруг она что-то сообразила и бросила на него испытывающий взгляд.

– Зачем вам это понадобилось?

– Пусть вас это не волнует, у вас теперь свои заботы. Пора в дорогу, он покосился на часы, – до вылета у нас всего полчаса.

Узенькая темная улочка Болл энт Белл Ярд находилась недалеко от рыночной площади. Мощеный камнем переулок получил свое название от постоялого двора, существовавшего здесь двести лет назад. Рядом с дверью в ресторан стоял целый ряд баков с отходами, громоздились горы пустых коробок и ящиков.

Накрапывал дождь. У стены съежился старик с бутылкой пива и куском хлеба в руках. На нем был старый поношенный флотский китель. Длинные волосы и борода всклочены. В двери появился бармен в белом переднике с ведром в руке. Жестокое лицо высокого крепкого парня наводило страх. Выплеснув помои на улицу, он презрительно взглянул на старика. – А, Сейлор, [1] морячок, – англ., прим. пер. ты ещё здесь? Бог мой, как ты можешь торчать на этой помойке?

– Проваливай, Гарри, – просипел старик. – Я что, тебе мешаю?

Парень вернулся в заведение, а бродяга снова поднес бутылку ко рту. И тут он увидел перед собой чьи-то ноги. Подняв голову, он настолько растерялся, что разинул рот и выпустил бутылку. У стоявшего перед ним мужчины были самые необычные глаза из всех, что он когда-либо видел – очень темные и совершенно невыразительные. Человек был в темном плаще, держал в руках саквояж, на локте у него висел сложенный дождевой зонт. Сунув руку в карман плаща, он извлек оттуда фунтовую банкноту.

– Вы знаете мистера Вернона? – спросил он. – Мистера Макса Вернона.

Сейлор кивнул.

– Он сейчас здесь?

– Да.

– Большое спасибо, – человек с саквояжем уронил банкноту на колени Сейлору и направился к двери.

Старик посидел ещё немножко у стены, потом выпрямился, осторожно открыл дверь и потихоньку проскользнул внутрь.

«Болл энт Белл» заполнялось публикой обычно только к вечеру. Поэтому Макс Вернон предпочитал навещать это заведение после обеда, когда оказывался в зале практически один. Тут было очень удобно совершать всякие сомнительные сделки.