– Что искать? – не поняла Ольга Степановна.
– Прежде всего, пол в комнате, в той, что заколотили, в полном порядке. Мы с Сергеем в подвал спускались и в этом убедились. А вот когда мы в доме ночевали… Ольга Степановна, можете нам поверить: там кто-то был. Мы слышали, как дверь открылась, ступени лестницы скрипели, я видела свет, вроде бы от фонаря. А еще видела силуэт человека на фоне окна над лестницей. – При этих словах Женька посмотрела на меня с подозрением, открыла рот, собираясь спросить о чем-то, но передумала.
– Господи, – перекрестилась Ольга Степановна, в страхе глядя на нас.
– Оттого вчера мы и пошли ночевать к Сергею, – пояснила я. – Просто боялись оставаться одни.
– А я ведь решила, что мерещится ей, – пробормотала Ольга Степановна, глядя перед собой.
– Дарье Кузьминичне? – спросила Женька. Она кивнула.
– Кузьминична говорила, что брат ее по дому ходит. Я ее отругала, сама себя, говорю, пугаешь. И она вроде меня послушала. В церковь сходила, свечку поставила на помин его души. А потом опять… Я вам ничего говорить не хотела. Думаю, расскажу, так вы ночами спать не будете. Огонь она тоже видела. Мелькнет будто что-то и погаснет. И шаги. Словно кто по лестнице поднимается. И вот что интересно: как я останусь у нее ночевать, все в порядке. За полночь сидим, тишина. А как она одна, опять весь дом скрипит и двери хлопают. Я почему и решила, что мерещится ей.
– Когда это началось? – деловито спросила я. – Сразу после смерти брата?
– Нет. Сначала все было спокойно. Конечно, Кузьминична очень переживала из-за Льва, да и в доме она ночевать боялась. До сорокового дня я у нее, считай, жила. Дом-то огромный, а тут одна. Каждого шороха пугаешься. Она даже Мишку вспоминала, хоть бы вернулся, говорит, я бы его назад приняла. Пусть пьет на здоровье, все ж таки живая душа рядом. Потом привыкать начала, успокоилась. А потом как-то враз переменилась. Есть, пить желания нет, ни на что глаза не смотрят. И молчит. Я уж и так, и сяк, а она молчит. Что такое с ней, думаю. Заболела, что ли? К доктору ее посылала, он ей таблетки выписал, успокоительные. А этой осенью как-то вечером сижу я дома, и показалось мне, что машина проехала. Я Сереже по хозяйству помогаю и за домом приглядываю, когда его нет, вот беспокойство меня и одолело: не говорил он, что приедет. Вечером-то по темноте я идти побоялась, а с утра пораньше побежала смотреть, все ли с домом в порядке. Гляжу, его машина во дворе стоит. Ну, думаю, значит, это я его вечером слышала. И решила Кузьминичну проведать, уж коли из дома вышла. В деревне-то все рано встают. Подхожу к ее дому, а она, милая, лежит у крыльца. Холод, а Кузьминична в одной рубашке. Я ее подхватила, испугалась, страсть. Думаю, не померла ли, как Лева, в одночасье. Слава богу, она была живая. Втащила я ее в дом, крикнула Сережу, он «Скорую» вызвал. Увезли ее в больницу, три недели она там пролежала. А когда вернулась… в общем, рассказала мне…
– Что? – одними губами произнесла Женька.
– Брат ей привиделся, – понизив голос до шепота, сообщила Ольга Степановна. – Видела она его собственными глазами. Поначалу слышала, как он в доме ходит, то есть тогда-то она еще не знала, что это он. Дверь скрипела, половицы тоже, огонь мелькал… И такая жуть ее по ночам брала. И той ночью показалось ей, что наверху кто-то ходит. Она и пошла посмотреть. Топор с собой взяла и пошла. Смотрит, а дверь в кабинет брата не заперта. Открыла она ее, а Лева в темноте за столом сидит. Она вся обомлела. Стоит, не дышит. А он ей говорит загробным голосом: «Здравствуй, Дарья». Она с места сорвалась, себя не помня, на улицу выскочила и упала замертво. Я неделю с ней ночевала после того, как она из больницы вернулась, вроде все спокойно было. Потом опять началось, видеть она его не видела, бог миловал, но слышала, что ходит. На второй этаж она с тех пор не поднималась, боялась. Ну и решила: помирать ей скоро, вот брат и приходил. Стала вас разыскивать, чтоб было кому дом оставить.
– Я вас правильно поняла: все это началось осенью, то есть меньше года назад?
– Я точно скажу, в самом начале октября. Числа третьего. Тогда она в больницу легла.
– И как часто она слышала шаги в доме?
– Так ведь по-разному. То ночи две подряд слышит, то неделями тишина.
– А в милицию она не обращалась?
– В милицию? – удивилась Ольга Степановна. – Так разве в милиции в такое поверят?
– В то, что по дому кто-то ходит, вполне.
– Сережа ей тоже советовал в милицию обратиться.
– Так он знал об этом? – нахмурилась Женька.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу