Александр Трапезников - Механический рай

Но теперь было хотя бы понятно, кто перемешал на столе все части металлического тела.

— Это я перемешала все на столе, прости, — сказала Снежана, и Владислав немного успокоился — можно было хотя бы не опасаться за свой разум. — Когда эти звуки на тебя так подействовали, я испугалась. Эта лютня… Сама игрушка стала вызывать у меня отвращение. И страх. Честно говоря, я хотела от нее избавиться. Выбросить. Даже если бы кто-нибудь и подобрал разрозненные части, он вряд ли смог бы их собрать воедино. Наверное, сейчас это способен сделать только ты. Других, тех, кто знает, как она работает, нет. Дед умер, а мне это не под силу.

— Остается еще Селена, и тот, второй, — напомнил Драгуров.

— Эти двое не в счет, — ответила Снежана. — Почему-то мне кажется, что они всего лишь исполнители и вряд ли разбираются в том, что представляет собой этот металлический мальчик.

— Что же нам с ним делать? — Владислав вдруг поймал себя на мысли, что говорит так, словно они обсуждают будущее их сына.

— Не знаю. — Снежана пожала плечами. — Это решать тебе. Все теперь зависит только от тебя.

— Хорошо. Я закончу работу. Вновь верну его… к жизни. — Сказав так, Владислав опять ощутил внутреннее беспокойство. Нет, не надо было произносить слово «жизнь», подумал он, это кощунственно и лишено смысла. Мы сами, все люди, одушевляем материальные предметы, не понимая того, что воплощаются не только идеи и мысли, брошенные в гневе или в любовном запале слова, но и самые тайные желания. Мир населяют призраки, нереализованные проекты и замыслы, фантомы из написанных книг, персонажи фильмов и сошедшие с полотен художника портреты, карикатуры и зыбкие очертания фигур и лиц прошлого. Все это великое множество населяет землю и витает в воздухе, пытаясь влиять на живую жизнь, отвечая на призывы колдунов и магов. Не дай бог войти в число тех, кто взывает к ним, отторгая данную ему душу, ища смысл лишь в мертвом и потустороннем. Четыре вопроса стояли перед человеком всегда. Вот они: что в жизни святого? зачем нам дан разум? для чего мы живем? почему мы умираем? Ответы на них глубоко внутри тебя самого. Слыша лукавое нашептывание на ухо, ты можешь поверить, что познал все и обманул всех, и выберешь любой удобный для тебя ответ. В час несчастья или в минуту искушения особо непрочна твоя связь с истинным Творцом, и ты можешь уйти за другим, выбрать путь мертвых и жить среди них. Но любовь, которая лежит в основе всех четырех ответов на эти вопросы, еще может тебя спасти…

Снежана позвала его из соседней комнаты. Там были приготовлены бутерброды, чай, светился экран телевизора.

— Забавные новости, — сказала она, протягивая Владиславу чашку. — Нашли какой-то старый сундук с куклами, а сегодня днем его уже украли. Прямо из музея игрушек, куда его доставили. В обеденный перерыв. Причем сундук остался, а кукол нет. Все двери и окна были закрыты. Словно куклы сами разбежались.

— Так не бывает, — ответил Драгуров, надкусывая бутерброд.

— Я тоже думаю, что чепуха. Чего только эти журналисты не придумают!

— Работа такая. А что у нас с погодой?

— Ветрено, — беспечно улыбнулась Снежана.

Тренировка необходима всегда, в любом деле, а Гере особенно хотелось пострелять из арбалета, тем более что прошло месяца четыре с тех пор, как он последний раз держал этот замечательный инструмент в руках. Погоняв вдоволь на мотоцикле по знакомым улицам своего района, он и удовольствие получил, и проверил обстановку: кто, где и чем занимается. Самого Геру в шлеме и новом прикиде узнать было невозможно. За спиной висела большая спортивная сумка, в зубах — сигарета, в руке — банка колы. Он видел машину Коржа и его самого, разговаривающего о чем-то со своими парнями, затем к ним торопливо подошли два подростка — Кент и Татарин. И Жмох был рядом, прятался за деревьями, но не выходил.

Затем Гера медленно ехал за торопливо шагавшей в сторону рынка Людкой. Она вошла в одну из палаток, где торговали кавказцы, и дверь за ней закрылась. На окошке вывесили табличку «Закрыто». Гера усмехнулся. Каждый зарабатывает, как может, здесь ее точно накормят…

Он свернул к магазину «Барс» и долго кружил возле него, видя издалека милицейскую машину, открытые в бар двери, запоминая всех, кто входит и выходит из «черного» общежития.

Потом он отправился к Светиному дому, словно надеясь в последний раз увидеть ее здесь, хотя и понимал, что это невозможно. Она лежала где-то в реанимационном отделении, с подключенными проводками, которые сейчас заменяли ей мозг, сердце, почки и все остальное. Жизненный механизм уже искусственный, а плоть еще человеческая.